«Охотник» приближался, его снаряды ударяли в крылья Эф-ки, безжалостно сотрясая её, а один даже угодил в «фонарь», заставив Алекса вздрогнуть и зажмуриться. В реальном бою такое попадание вполне могло означать конец схватки. Ведь как ни крепко бронестекло, но и его прочности есть предел. Нервное напряжение Алекса достигло предела, в висках глухо бухало, сердце заходилось в бешенном танце. Судорожно сжав штурвал, он закусил губу так, что по подбородку потекла струйка крови. Но Алекс не чувствовал боли. Взглядом он впился в надвигающееся на него черное пятно, скрывающее уже половину неба. Секунда, другая, третья, резкий звук сирены, и голос «мозга» оповестил пилота о возможном столкновении. Именно сейчас «мозг» должен бы выполнить какой-нибудь маневр, чтобы избежать катастрофы. И он бы непременно выполнил его, обладая такой возможностью! Еще секунда… Алекс успел рассмотреть перекошенное лицо капитана Клейка, прежде чем «Охотник» отвернул в сторону, подставил брюхо под возможный огонь. Лишь теперь Алекс ощутил, что взмок настолько, что одежду под комбинезоном можно выжимать.
– Восемьдесят шесть процентов условного повреждения, – услышал он и вернул «мозгу» управление полетом.
Приказ идти на посадку поступил вскоре.
…Как только Эф-ка замерла у кромки взлетной полосы, Алекс протяжно выдохнул и почувствовал, как непомерное напряжение схватки вместе с выдохом уходит из тела. Он стянул с головы гермошлем, закрыл глаза и сидел так пока не услышал серию глухих ударов. Глаза приоткрылись с трудом. Сквозь густые ресницы Алекс увидел Соломатина. Стуча по «фонарю» прихваченной где-то длинной палкой, Валентин Сергеевич оживленно жестикулировал свободной рукой и не менее оживлено что-то выкрикивал. Бронестекло не пропускало звук. Наверное, ругается, не без удовольствия подумал Алекс и открыл кабину.
– Капитан, ну нельзя же так! Вы же могли всех угробить! Что за ребячество такое? – тут же раздалась быстрая речь Соломатина.
– Да ладно, – отмахнулся Алекс.
– Ничего себе ладно! – выпалил Соломатин. – Да если бы я знал…
– Валентин, – перебил Соломатина подоспевший Цын, – не сердись. Молодой человек показал высший класс. Он замечательно продемонстрировал нам, что иногда, чтобы добиться успеха, стоит думать головой, а не полагаться только на электронные мозги. А то, что он немного рискнул, – Цын сделал небольшую паузу, – его можно понять: гордость, амбиции, желание победить, молодость, в конце концов.
Слова