Монахини беснуются, визжат,
Поют, хохочут, плачут непристойно.
И это все – в моем монастыре.
В монастыре святой Урсулы-Девы,
Который я с любовью основал
И в основанье коего три камня
С надеждой внес. Названье было им:
«Спокойствие души! «Благоразумье»
И «Здравый смысл». Но все пошло
вверх дном.
МАТЬ КАССАНДРА
Да, мой отец. Но, думается, свыше
Нам это испытание дано.
ОТЕЦ РОМИЛЬОН
А главное, что больно, мать Кассандра.
Ведь орден мой в известность стал входить
По Франции распространился быстро,
Снискал себе доверье и почет.
И что же вдруг все рушилось, погибло,
Из-за чего, спрошу я вас? – Да так:
Восторженной и взбалмошной девчонке
Привиделось, что замужем она
За принцем магов, а другая дура
Поверила и стала вторить ей.
МАТЬ КАССАНДРА
Как, мой отец? Вы склонны сомневаться,
Что в них вселились бесы? Или вы
Не признаете больше одержимых?
(в сторону)
Как в нем сказался прежний гугенот!
ОТЕЦ РОМИЛЬОН
Ах, мать Кассандра, это все пустое!
Ведь нас никто не слышит, что же нам
Ловить друг друга на словах? Поймите,
Не в том тут дело, верю я иль нет.
А в том, что им поверит инквизитор —
И рушится наш орден навсегда.
Потеряны труды мои напрасно,
Потеряны надежды многих лет.
Я слишком стар. Мне больше не подняться.
МАТЬ КАССАНДРА
Но разве трудно было, мой отец,
Обставить дело это нам келейно,
Судить секретно и в своей семье,
Не призывая судей посторонних?
ОТЕЦ РОМИЛЬОН
Скандал разросся слишком велико.
Нет, мать Кассандра, были уж запросы.
Я сделал то, что должен сделать был.
(Входит монахиня.)
1-Я МОНАХИНЯ
Брат Михаэлис, папский инквизитор,
К монастырю подъехал
(Уходит.)
ОТЕЦ РОМИЛЬОН
Как? Уже?
МАТЬ КАССАНДРА
Мне надо по хозяйству. Вы, отец мой,
Его один примите, я уйду.
ОТЕЦ РОМИЛЬОН
Надеюсь, все, о чем мы говорили,
Останется меж нами?
МАТЬ КАССАНДРА
Мой отец,
Вы можете мне верить безгранично.
(Уходит.)
ОТЕЦ РОМИЛЬОН (один)
Да, да, ведь если б только воспретить
Монахиням общенье с внешним миром,
Как