Джимми Дарлинг подшучивал над тем, что бриллианты как бы вечны. Он говорил, что на земле любой минерал вечен. Но ювелиры делают вид, будто бриллианты по-особенному вечны, чтобы продать их, – и это работает.
Через несколько дней мне позвонила Тайра, и мы решили, что пойдем в воскресенье в парк «Золотые ворота», к мосту, где все зависали и катались на роликах. Тайра зашла за мной домой, поскольку я жила в нескольких кварталах от моста.
– Мне надо расквасить харю этой суке.
Я сказала о’кей, и мы пошли в парк.
Девушка, чью харю Тайра собиралась квасить, уже была там, с двумя старшими братьями. Они были не сансетскими; потом я узнала, что они жили в Хейт-Эшбери. Братья были взрослыми, оба работали механиками в гараже на Коул-стрит. Противница Тайры была высокой и изящной на вид, с блестящими черными волосами, собранными в хвост. На ней были розовые шорты и футболка с надписью «ПОФИГ». Ее опаловая помада отливала голубым. Тайра имела крепкое, атлетичное сложение. С ней никому не хотелось драться. Она и эта длинноногая девушка с хвостиком сняли свои коньки. Они дрались на траве, в носках. Носки ничего не смягчали.
Тайра резко ударила ногой, но другая девушка схватила ее за ступню, и Тайра потеряла равновесие и упала на землю. Противница вскочила на нее, села ей на грудь и стала бить кулаками по лицу – левым, правым, левым, словно месила тесто, уминая его. Она все месила и месила ее. Братья одобрительно голосили. Они болели за нее, но, если бы она проигрывала, они бы не стали вмешиваться, я это понимала. Они верили в честную драку и гордились своей сестрой. Она продолжала избивать Тайру. Ее руки казались слишком тонкими, чтобы в них была какая-то сила для хорошего удара, но постепенно они достигали эффекта. Мне даже не пришло на ум вступиться за подругу. Я стояла и смотрела, как ее уделывают.
Когда девушка решила, что донесла до Тайры свою точку зрения, она остановилась. Она встала, перетянула свой хвост и вытащила шорты из задницы. Тайра села, неуклюже вытирая слезы. Я стала помогать ей. Ее волосы были спутаны и покрыты обрезками скошенной травы.
– Я хорошо ей надавала, – сказала она. – Видела, как я заехала ногой в грудь этой суке?
Оба ее глаза так заплыли, что еле открывались. А щеки опухли и затвердели. На подбородке у нее был открытый рубец от кольца девушки.
– Я хорошо так надавала ей, – повторяла она.
Это была лучшая точка зрения, но правда была в том, что ее отдубасила чопорная девчонка в футболке с надписью «ПОФИГ», не похожая на победительницу,