– Ох,– Марков взял листки и собрался встать, как вдруг Журов подал голос:
– Пятнадцать.
– Пятнадцать?– удивленно выдавил Филев.– Ты с ума сошел?
– Почему же? Просто напился,– Журов широко улыбнулся, но выглядел вполне серьезным.– Она тебе понравилась, Филев? Вижу по глазам, что понравилась. Не бойся – ее сначала в моих «Хрониках» отпечатают, а потом я продам ее тебе в «Альманах». За двадцать пять.
– Ты с ума сошел…– зашептал Филев.– Точно, сумасшедший…
– И ты ее купишь, как миленький,– продолжая улыбаться, сказал Журов.– Как бы ты сейчас не кривлялся – я вижу, ты ее купишь…
– Антон, я дам тридцать,– обратился Филев к Маркову.– Давай сюда статью.
Глаза Маркова блеснули от радости – ровно столько, сколько хотел выручить! Он уже отдал было листки в руки Филеву, но вдруг остановился:
– Подожди.
– Что такое?– Филев почти взвыл от нетерпения.– Больше не дам! Никто не даст!
– Да дело не в этом. Твой «Альманах» когда выходит?
– В конце декабря, а что?
Марков положил статью перед Журовым:
– Пятнадцать, здесь и сейчас. Можешь даже имя свое поставить, мне плевать.
– Без проблем,– Журов полез за бумажником.
– Что?!– вскричал Филев.– Почему?!
– Статья должна выйти завтра, а не в декабре,– пояснил Марков.– Понимаешь, Филев? Это горячий материал, и его должны читать сейчас, а не в конце года.
– Наш человек,– Журов передал деньги и пожал руку.– Понимает, о чем говорит.
Марков спрятал помятые, свежезаработанные купюры в карман и пошел к стойке, заказать еще два бокала. Когда он вернулся к столу, Журова уже не было.
– Пошел отсыпаться,– сказал Волчков.– Завтра с утра хочет в редакцию зайти с твоей статьей. Да и мне уже пора, наверное… Фонвизин ждать не будет, чтоб он сдох…
Он неспешно поднялся и, аккуратно переставляя нетрезвые ноги, направился к выходу.
– Дурак ты, Антон,– обиженно проговорил Филев. Вместо ответа Марков придвинул ему один из бокалов.
Марков покинул пивную только под утро. Пьяно шатаясь, он дошел до соседнего дома. В нем, на последнем этаже, он за сущие гроши снимал жилье – крохотную, грязную комнату.
– Надо было все-таки Филеву статью продать,– прямо в одежде, не разуваясь, Марков рухнул на кровать. Та жалобно скрипнула, словно попросила обращаться с ней аккуратнее. Скинув с себя стоптанные ботинки, Марков перевернулся на бок и немедленно заснул.
Тем же утром хмурый и совершенно не выспавшийся Журов вошел в редакцию «Хроник Петербурга».
– Вот,– он кинул перед редактором измятую пачку листов.– Накидал вам материал на сегодняшний выпуск. Пойду теперь домой, спать. До вечера не ждите…
3
В самый близкий и тесный круг общения Маслова, помимо его собственной жены с детьми и овдовевшего отца, входил его бывший однокурсник Семен Викторович Камский. Масловы и Камские тесно сплелись между собой семейными корнями