Как только мне начинало казаться, что дела на работе идут получше, Монтейн снова принимался за дело. Теперь он перешел на новый уровень, копался в моем прошлом и награждал меня прозвищами с подтекстом, вроде “Анна-гашетка” или “Убивица”. Потом заявил коллегам: “Вы, парни, поосторожней, Анна, чуть что, стреляет. – И, заржав как ненормальный, добавил: – Анна, а народ знает, почему ты уехала из Нью-Йорка?”
Однажды утром я обнаружила на двери своего кабинета вырезку из старой газеты. Заголовок гласил:
МАНХЭТТЕН: ПОЛИЦИЯ УБИЛА ЗАЛОЖНИКА
В ЮВЕЛИРНОМ МАГАЗИНЕ
Я влетела в кабинет Гулливера и ткнула ему в лицо этот клочок газеты:
– Это вы ему сказали, шеф? Это вы все рассказали Монтейну?
– Я здесь ни при чем, – отнекивался он.
– Тогда объясните, откуда он знает!
– Это лежит в твоем личном деле. Наверно, как-то оно попало ему в руки.
Решив от меня избавиться, Монтейн подстраивал так, чтобы меня отправляли на самые скучные и неблагодарные вызовы. Когда я в одиночку несла патрульную службу в городе или окрестностях, со мной нередко связывались по радио: “Каннер, говорит диспетчер. Срочный вызов”. Я мчалась по указанному адресу с сиреной и маячками, а по приезде выяснялось, что случилась сущая ерунда.
Дикие гуси перекрыли 17-е шоссе? Это ко мне.
Кот не может слезть с дерева? Это ко мне.
Пожилая дама впала в старческий маразм, постоянно слышит подозрительные шорохи и звонит по три раза за ночь? Это тоже ко мне.
Я даже удостоилась фотографии в “Орфеа кроникл”, в статье о сбежавших из загона коровах. На снимке я, перемазанная с головы до ног, смешно тащу корову за хвост, тщетно пытаясь вернуть ее на пастбище. И подпись: “Полиция в действии”.
После статьи на мне, само собой, оттоптались все коллеги в меру своего юмора; одну вырезку из газеты я нашла под дворниками служебной машины, неизвестная рука написала на ней черным фломастером: “Две коровы в Орфеа”. В довершение всех бед именно на тех выходных ко мне решили приехать из Нью-Йорка родители.
– Так вот зачем ты здесь? – вопрошал отец, тыча мне в нос номер “Орфеа кроникл”. – Пустила свой брак коту под хвост, чтобы возиться с коровами?
– Папа, мы с тобой что, уже ссоримся?
– Нет, но, по-моему, ты могла бы стать неплохим адвокатом.
– Знаю, папа. Ты мне уже лет пятнадцать об этом твердишь.
– Уму непостижимо, столько времени изучать право, чтобы стать копом в каком-то городишке! Какая чушь!
– Я люблю свою работу, это важнее всего, разве нет?
– Я собираюсь сделать Марка компаньоном, – наконец сообщил он.
– Господи, папа, – вздохнула я, – ты что, жить не можешь без моего бывшего мужа?
– Знаешь, он классный парень.
– Папа, не начинай! – взмолилась я.
– Он готов тебя простить. Вы могли бы