Ведущая семинара заметила, что я в замешательстве, вся вспотела и задыхаюсь, и подошла ко мне.
– Я потеряла клитор, – сообщила я ей. – Он пропал. Не надо было надевать его, собираясь поплавать.
Ведущая рассмеялась. Она ласково погладила меня по голове и сказала, что клитор нельзя потерять. Это часть меня, моя суть. Одновременно звонок в мой дом и сам дом. Мне не нужно его искать – я должна стать им. Быть им. Быть моим клитором. Быть моим клитором. Я легла на спину и закрыла глаза. Опустила зеркало и будто стала парить вокруг себя. Следила, как медленно приближаюсь к своему телу, чувствовала себя астронавтом, возвращающимся в атмосферу Земли. Возвращение это было очень тихим и мягким. Отталкивалась и приземлялась, приземлялась и отталкивалась. Вернулась в собственные мышцы, кровь и клетки, а потом просто проскользнула в свою вагину. Это внезапно оказалось так легко, и я ощутила тепло, пульсацию, почувствовала, что жива и молода. А потом, не глядя, все еще с закрытыми глазами коснулась пальцем того, что внезапно стало мной. Сначала я ощутила легкую дрожь и остановилась. Потом дрожь переросла в самое настоящее землетрясение, извержение вулкана, в разделение и перемещение слоев земной коры. За землетрясением последовали внезапная вспышка света на горизонте и тишина, разорвавшаяся музыкой, цветами, невинностью и вожделением. Лежа, разметавшись, на своем маленьком синем матрасе, я вдруг почувствовала связь, мощную связь со своей вагиной.
Моя вагина – это раковина, тюльпан, судьба. Едва покинув ее, я тут же возвращаюсь. Моя вагина – это я.
«Клитор не выполняет никакой функции. Это единственный орган, созданный исключительно для удовольствия. Клитор – всего лишь пучок нервов, если быть точными, в нем 8000 нервных волокон. Концентрация нервных волокон в клиторе выше, чем в любой другой точке тела, включая кончики пальцев, губы и язык, и вдвое… вдвое… вдвое больше, чем в пенисе. Кому нужен револьвер, если есть полуавтоматическая винтовка?»
– Натали Анжье, «Женщина: Интимная география»
Ему просто нравилось на это смотреть
Это история о том, как я полюбила свою вагину. Неловко в этом признаваться, поскольку это не очень политкорректно. В идеале все должно было произойти в ванне, наполненной водой с солями Мертвого моря, под музыку Энии, в кульминации моей любви к своему женскому естеству. Я знаю. Вагины прекрасны. Наша ненависть к самим себе – лишь результат навязанной политики подавления и ненависти, присущей патриархальной культуре. Она нереальна. Киски объединяют. Я все это знаю. Как если бы мы выросли в обществе, где полные бедра считаются эталоном красоты, и, лежа на спине, глотали бы ведрами молочные коктейли, заедая печеньем, чтобы бедра стали шире. Общество, которое нас воспитало, другое. Сначала я ненавидела свои бедра, а вагину – и того