– Что так? – удивился Соколов.
– Я ее одну позвал, а она что учудила? Со своим мужиком приперлась, с Дитрихом.
Горький, с трудом сдержав смех, самым серьезным тоном спросил:
– А с кем же даме приходить, как не с мужем?
Распутин оторопело взглянул на Горького, покачал головой:
– Да зачем мне ее мужик? Я ведь не Феликс Юсупов. Я к мужикам интереса не имею. Вот за это я ему угря… – Обратился к Зинаиде: – Хороша! Где ж твоя совесть? Просить меня о деле приехала, а сама… Срам, да и только! Ох, как нынче народ обнахалился, ни стыда, ни совести! Тьфу! Теперь я ничего для тебя не сделаю, хоть ты ноги мне целуй.
Зинаида от досады покраснела, стала старательно тушить папиросу. С возмущением произнесла:
– Я вообще не понимаю нынешнего распутства! Поглядишь на некоторых дам – задирают юбку перед каждым встречным. Стыд! Семейный альков – это святыня. – Строго посмотрела на Распутина: – Неужели вам, святому старцу, наша грешная плоть нужна?
Распутин нашелся моментально:
– А это я на себя такую епитимью наложил! Один власяницей плоть укрощает, другой веригами пудовыми бренчит, а я бесовской сковородкой – женской прелестью, желания разжигающей, – не брезгую, себя удручаю, терплю.
Горький расхохотался:
– Ох, «терпеливый»! Дьявола в ад загоняет, ха-ха!
Брюнетка ядовито усмехнулась:
– Хотя святой отец «Декамерона» в руки не брал.
Распутин дернул плечом, укоризненно покачал головой.
– Слава Богу, не на тебе, Зинаида, свет клином сошелся, не у тебя одной женские соблазны есть. У меня своих барынек хватает, которые балуют меня и ни в чем не отказывают. А только твой Дитрих теперь подрядов не получит. Вот ему! – Он показал фигу.
Дитрих покраснел от досады и утупил взор в блюдо с устрицами.
Застолье
Распутин повернулся к Соколову: – Чего не пьешь?
– Тебя заслушался.
– Сейчас, как в мирное время, опять только о тебе, граф, разговоров. Герой! Что для разгону – шампанского? Или сразу водочку под селедочку? Эй, Судаков, потрафи! Сам героический граф Соколов тебе, дураку, честь сделал – пожаловал. Граф, пей да людей бей!
Ресторатор Судаков с привычной ласковостью улыбнулся.
– Гулять вам, господа, да не устать! – Кивнул лакеям: – Ну, орлы, одна нога тут, другая на кухне! – Это была ресторанная присказка. – Вам, Аполлинарий Николаевич, на второе горячее, как всегда, фаршированную икрой и крабами паровую стерлядку? А на горячую закуску желаете розовый лосось в раковине? Можно и крабы запеченные. А еще рекомендую-с крокеты из домашней птицы с мадерой под белым соусом…
Соколов махнул рукой.
– Неси, неси! – Перевел вопросительный взгляд на Распутина: – Ты, Гриша, для какой нужды меня позвал?
– Ох, граф, дело такое