Данные этих исследований заставляют предположить, что для крыс (самцов) подверженность социальной изоляции и стрессовым социальным факторам в подростковый период имеет далеко идущие последствия в плане развития мозговых структур, гормонального уровня и поведения во взрослом возрасте. Можем ли мы наблюдать аналогичные последствия, изучая человека? Это весьма сложная исследовательская проблема, поскольку мы не можем намеренно поместить человеческих подростков в по-настоящему стрессовые социальные условия и отследить их реакции: ни один университетский комитет по этике этого не одобрит. Одно дело игра в «Кибермяч» и совсем другое – изолировать подростка на длительный период. Таким образом, вместо этого исследователи наблюдают за людьми, которые, как это ни печально, уже подверглись в ходе жизни жесткому воздействию социального стресса.
Результаты исследований показали, что в данных условиях, как и в случае с крысами, человеческие подростки во взрослой жизни страдают от последствий, отразившихся на их поведении. Подростки, растущие в крайне нестабильном социальном окружении[52] – например, сменяющие дома опекунов и детские дома и, возможно, сталкивающиеся с бытовым насилием и нестабильностью, – имеют тенденцию к худшему физическому и психологическому здоровью, чем те, чей социальный мир оставался относительно упорядоченным и стабильным. Последствия социальной нестабильности в подростковом возрасте – как у крыс, так и у людей – могут быть настолько вредоносными, что поведение и механизмы воздействия на окружающих, направленные на достижение принятия сверстниками, можно считать адаптивными. Иными словами, возможно, эволюционное преимущество заключается в том, чтобы в подростковом возрасте всеми силами стараться быть принятыми группой сверстников, дабы избежать социальной изоляции.
Это подводит меня к идее, как именно страх социального исключения влияет на многие принимаемые подростками решения. Один из вопросов, который частенько