– Сначала персонал, потом сторожей. Если надо, будем допрашивать всю ночь.
– Ради коня!
– Ради коня, – подтвердил он.
– У нас есть шанс! В нормальную погоду здесь стоит невероятный грохот! Но сейчас заслонки закрыты, и вода из озера не поступает в распределительную камеру.
Сервас находил, что шум – вовсе не такое уж зло.
– Как это все работает? – спросил он, и ему тоже пришлось почти кричать.
– Я толком не знаю! Верхнее озеро наполняется талыми водами. Вода по подземным галереям поступает в укрепленные трубы, те самые, что мы видели, когда летели сюда. По ним она устремляется вниз, в долину, к гидравлическим механизмам электростанции. За счет силы падения воды вертятся турбины. Вода поступает каскадом, или что-то в этом роде. Турбины преобразуют энергию ее падения в механическую. Затем генераторы переменного тока вырабатывают электричество, а оно уже передается по линиям высокого напряжения. Станция дает пятьдесят четыре миллиона киловатт-часов в год: достаточно, чтобы обеспечить город с тридцатитысячным населением.
Выслушав эту маленькую лекцию, Сервас не мог не улыбнуться.
– Для человека несведущего вы на удивление компетентны.
Он обвел взглядом темную зарешеченную пещеру, металлические конструкции, сквозь которые протянулись кабели и вентиляционные трубы, неоновые лампы, огромные механизмы с контрольными щитками, бетонированный пол…
– Ладно, надо возвращаться, здесь мы ничего не найдем.
Когда они вышли, небо нахмурилось, и темные облака заклубились над ледяным кратером озера, который сразу обрел жутковатый вид. Ветер неистово завертел снежные хлопья. Пейзаж вдруг стал соответствовать совершенному преступлению: в нем проступило что-то хаотичное, темное и леденящее душу. Завывания ветра вполне могли заглушить отчаянное ржание умирающего коня.
– Надо спешить! – прокричала Циглер. – Погода портится.
Ветер трепал ей волосы, и белокурые пряди в беспорядке выбивались из прически.
– Мадемуазель Берг, не стану от вас скрывать, я не понимаю, почему доктор Варнье так настаивает на том, чтобы вы у нас работали. Я имею в виду клиническую и генетическую психологию, теории Фрейда – в общем, всю эту… муру. Лично я предпочитаю англосаксонскую методику.
Доктор Франсис Ксавье восседал за большим письменным столом. Это был маленький холеный человечек, еще не старый, в белом халате, с ярким галстуком в цветочек, с крашеными волосами и в экстравагантных красных очках. Говорил он с легким квебекским акцентом.
Диана стыдливо перевела глаза на «Руководство по умственным расстройствам», опубликованное Американской ассоциацией психиатров. Кроме него, на столе не лежало ни единой книги. Она чуть нахмурила брови. Оборот, который принимал разговор, ей не нравился, но Диана выжидала, пока маленький человечек выложит все карты.
– Прошу