Давайте присмотримся к Эдипу, ставшему своего рода «маркером» психоанализа, неотъемлемой частью нашего корпоративного имиджа. Присмотримся и увидим, что изображен он всегда не один, а рядом… Рядом с кем: с убитым и отцом? с супругой и по совместительству – матерью? с заботливой дочерью-сестрой Антигоной? с дельфийским оракулом? Нет – всегда рядом со Сфинкс, древней праматеринской Богиней. Богиней, которая живет на краю пропасти, олицетворяющей бездну глубин нашей психики, и которая выступает одновременно в двух обличиях: Матери, очаровывающей нас своей животворящей грудью, и Зверюги-из-бездны, обрекающего на смерть любого, кто покусится на ее безусловную власть над людьми (по принципу: я вас всех породила, я вас всех и убью!).
Общение со Сфинкс – это и есть наша с вами жизнь, выраженная в образах мифа. И в этой жизни, как у каждого, кто подходит к краю пропасти и общается там со Сфинкс, есть только два варианта: умереть сразу, или же получить отсрочку и искупительно помучиться.
Про «умереть» – понятно; человек, вошедший в прямой конфликт с «миром Матерей», с первичной архаикой БСЗ, вообще – не жилец. Фрейду ли, т.е. человеку с обостренным материнским комплексом, этого ли не знать: он ведь в итоге сам прыгнул в эту пропасть. Отсюда его разговоры о «ключе от Царства Матерей», подобранном им при анализе случая Анны О. и примененном для надежного запирания дверей в это Царство; отсюда и жесткость его позиции по отношению к самому близкому ученику – Отто Ранку, осмелившемуся предать гласности главную тайну психоанализа, рассказать всем о том, что они обсуждали с Фрейдом только наедине во время их ежедневных прогулок, т.е. о том, что в основе всех человеческих страданий лежит травматизм рождения/смерти.
А вот про «помучиться» – тут нужны пояснения. Сфинкс отступает, на время прячась в бездну, если ты сумеешь разгадать ее загадку. Если ты сможешь понять смысл ее послания к тебе (причем послания адресного, персонального; так хромому Эдипу, опирающемуся на посох, была предложена загадка о человеке как хромце, вошедшем в жизнь как зону влечения к смерти), и сделать это послание смыслом своего мучительного, но все же существования.
Получается, что оба варианта, которые дает нам на выбор древний миф, не радуют нас своей перспективой. Буквально как у незабвенного «товарища Сухова»: ты как – сразу хочешь умереть или предпочитаешь помучиться? А нет ли тут какой-нибудь «другой альтернативы»? Опыт того же красноармейца Сухова говорит – да, есть; нужно только изловчиться и вывернуть ситуацию наизнанку, смещая импульс аутоагрессии по цели и транслируя его на Другого.
Вот