«Я знала, что он поедет к Вам. Сказать. Я ему специально сказала, то, что сказала, то, во что он поверит. Во что он хотел бы верить. Во что так бы уверовал, что не смог бы более молчать. Чтобы начал действовать. Чтобы нашёл Вас. Чтобы я нашла Вас. А сегодня страстная пятница… – Софья чуть отстранила Александра и прошла к нему внутрь. – Теперь закрывайте».
Обходит со спины. Встаёт рядом. Не смотрит на него. Не смотрит, но улыбается. Он кожей чувствует, хотя сам и не видит этого, не в силах на неё взглянуть. Хочется спросить «почему». Но это бессмысленный вопрос. Всё и так понятно. Синие тени ложатся на лица и колышутся голыми ветвями сирени и чубушника. Окно приоткрыто. Доносится терпкий запах липких набухших почек и жирной плодородной почвы.
Какой грех. Время проглатывает часы. И часы бьют полночь. Начинается Великая суббота.
Тихая суббота.
Всё тихо.
Лихо.
Стихло.
Они засыпают под тонкой простынёй. Рука в руку. Тело к телу. Кожа к коже.
Это ли то? Да. Это.
Потом наступает Пасха. Воскресенье. Они бьются кармазинными яйцами. И оба разбиваются вдребезги от удара друг друга. Исходят мелкими трещинами и крошатся. Крошат кулич, выковыривают из него изюм и раскладывают на шашечной доске по цветам. Ей – светлый, ему – тёмный. Светлый – потому что она хочет пойти первой. Начать игру самой, сделать первый ход. Тщеславие – определенно её грех, но это ему даже нравится. Сыграли. Обыграла. Сыграли. Обыграла. Сатана. «Больше с тобой играть не буду». Смеётся, а самой стыдно за победу. Не хочет его расстраивать. Решила, что если будут ещё партии, то непременно проиграет.
Кто она ему, что она ему, зачем она здесь… Александр не знал. Не хотел знать. Боялся знать. Но непрестанно спрашивал себя. Не получая ответа. Нет понимания. Всё было так покойно. Но покоя больше нет. Он покойник былой свободы. Время тянется и растягивается. Натягивается на голову, словно резина. Предохраняет от любых нежелательных последствий мыслей. Они вместе и одновременно раздельно. Существуют и одновременно нет. Павел вновь приезжал. Искал её. Но не нашёл. Спрашивал. Но не получил ответов. Никаких ответов не было и быть не могло. Её нет. Для него нет. Ни для кого нет. А для НЕГО есть.
Её любимым занятием была охота. Она могла часами сидеть в засаде. Не боялась крови и смерти, скорее наоборот, они умиротворяли её. Но более всего её прельщал,