Приход Франсуа был встречен опять же не так, как он того желал в представлениях своих после пережитого, а именно так, как он опасался с обиженным равнодушием и уязвленными самолюбиями. Но поприветствовать друг друга они поприветствовали и тут же разрушили наведенные мосты, уткнувшись в игру в карты. На их лицах сквозила ирония по поводу неуместного пышного в данной обстановке пестрого костюма с преобладанием красного, на что они искоса не преминули взглянуть, каждый по отдельности. В их искрящихся глазах он видел немой укор, смешанный с чувством досады, по упущенному из виду. Франсуа укоризны друзей смущался, но чувствовал себя вправе, он поступил правильно, а сейчас оставалось только отчитаться. Можно было даже потерпеть их упреки начинками завернутые в насмешки:
– Франсуа – дружище, у тебя такой праздный вид и сам ты сияешь как то же солнце, что просто нельзя не повернуться к тебе и посмотреть, что ты скажешь? – начал конечно же Лекок де Гассе и желч лучшего друга полилась омрачать его душевное спокойствие.
Но ничего говорить приехавшему не хотелось, иначе заготовленные ответы, поблекли бы в простом изложении, и он присел, выискивая на столе, что бы можно было ухватить, как никак не ел чуть меньше суток. А что готовился он от них тайком к поездке, так до этого ему уже не было совершенно никакого дела и он ничего не ответил, предоставляя полное право иронизировать над собой. Вставил свои неуклюжие краеугольные слова и граф д’Олон:
– В Сан-Вито, говорят, праздновали.
– Кто говорит? – спросил тот час же шевалье, отведя от себя весь удар, недвусмысленно высказанной мысли, в которой нашелся изъян.
– Мачете говорил, но сейчас у него ничего не спрашивай, обиделся закрылся.
– Довели! Я же вас просил оставлять его всегда в покое! Ну резкий малый, зато какой экстравагантный разбойник, не соскучишься!…
Видя что Сен-Жан пошел то в лес, то по дрова и вместо нападения со своего края завяз и породил нападки с противной стороны по всему краю, де Гассе опять взялся вести дело самолично.
– Видишь со скуки мы его и пожучили малость, а никаких других интересов он нам не представляет и не представлял. Мы собственно к нему и пристали с тем чтобы он нам выдал хоть что-нибудь из своих знаний, на чем бы можно было поразвлечься. Нет же нам ничего нету.
– А я между прочим ничего у него не выпытывал, – проговорил Франсуа и после подумал что соврал, но следующими словами, – Я исходил из того что ребятам стало скучно, Шандади им надоел, нужна смена декораций. С Мачете я только же посоветовался по этому поводу и он мне поделился своим мнением, когда лучше ехать договариваться и насчет чего. Он выдал очень хорошую идею: у Монсеньора-то имелся кораблик в своем пользовании. Чтобы попробовать обменять его на Шандади и как говорится с миром…