Как The Beatles уничтожили рок-н-ролл. Альтернативная история американской популярной музыки. Элайджа Уолд

джазового оркестра Америки, трудно поверить, что он выработал свой аранжировочный стиль в одиночку, сидя в сан-францисской квартире. Для начала стоит отметить, что аранжировки, прославившие оркестр Уайтмена, были по большей части написаны его пианистом Ферди Грофе. Далее, следует иметь в виду, что основы стиля, который сделал Уайтмена знаменитым, были заложены другим сан-францисским оркестром еще до того, как Уайтмен покинул Денвер. Британская энциклопедия в издании 1929 г. описывает это весьма красочным языком: «Неизбежный стилистический сдвиг, уничтоживший назойливую шумность ранних джазовых групп, является заслугой Арта Хикмана, возглавлявшего калифорнийский оркестр, чьи находки позже подхватил и развил Пол Уайтмен»[349].

      Хикмана, который был музыкально неграмотен и чьим основным инструментом была барабанная установка, ныне помнят по большей части как автора пьесы Rose Room, танцевального стандарта[350], названного в честь танцзала в отеле St. Francis, в котором его оркестр играл с 1913 г. до конца десятилетия. Стиль его коллектива не был в точности похож на поздний стиль оркестра Уайтмена, однако Хикман задал паттерн, которому Уайтмен следовал и который состоял в том, чтобы подобрать какие-нибудь идеи у третьесортного, небрежно играющего джазового коллектива и использовать их, чтобы внести немного остроты в аккуратно аранжированные танцевальные хиты с секцией саксофонов. Саксофоны в то время все еще считались «комическим» инструментом, и идея использовать их в качестве группы, оппонирующей традиционной медной или струнной секции, была довольно новаторской[351].

      Наиболее важным качеством нового стиля было его разнообразие. Прежние танцевальные группы, по крайней мере тогда, когда они играли записанные оркестровки, а не занимались «подделыванием», как правило, исполняли одну и ту же аранжировку раз за разом – столько, сколько того желали танцоры или менеджмент. Даже если они «подделывали», они играли свои «подделки» хорус[352] за хорусом как единый ансамбль – что было отличительной чертой новоорлеанского стиля, – а не пытались сделать упор на разных солистах и разных подходах к хорусам. Хикман и Уайтмен, напротив, задействовали в каждом хорусе различный набор инструментов, так что, хотя базовая мелодия оставалась прежней, тональная и гармоническая окраска пьесы постоянно менялась. Для танцевальных оркестров подобный подход не считался необходимым, им достаточно было выдерживать удобный и постоянный ритм, но к концу 1910-х гг. записи стали приобретать все большее значение, и для многих людей прослушивание различных аранжировок составляло предмет особенного удовольствия. В силу разнообразия инструментовок коллективы также звучали лучше и на танцах, и оркестр Хикмана часто играл одну пьесу по пятнадцать минут.

      По мере того как записи становились все популярнее, возник возрастающий запрос на то, чтобы оркестры звучали не только «хорошо», но и уникально. До тех пор пока ценились одни лишь живые выступления, никто не находил проблемы в том, что