– Ну как? – Парень заколебался. – Я же поклялся, а род Логанов…
– Вот не лги мне… – рыкнул я. – Истинную причину говори и не испытывай моего терпения, собака. Я твою душонку насквозь вижу. Ответствуй.
– Все просто, ваша милость. – Тук склонил бритую голову и тихо ответил: – Не будет милостей за вас; по крайней мере, мне. Все получит тот человек, кому я донесу… дурное это дело. А я как должен был пойти на эшафот, так и пойду. Но… можете меня прибить… даже заколоть, но я тоже честь имею, хоть и покрыл свою голову постыдными делами. Я истинный сын своего рода… и за добрые дела всегда воздаю сторицей. Вы же меня спасли, не дали сдохнуть как зверю. Накормили, одели, на службу взяли… я даже сначала не поверил, худое про вас мыслил. Так не бывает… вы же благородный кабальеро… Зачем вы это сделали, ваша милость?
– Не причитай… На еще немного вина, и веток в костер подбрось… – Я не знал, что ответить слуге.
Не рассказывать же, в самом деле, кто я и что казнить первого встречного у нас не принято.
– Зачем, говоришь? Все тоже очень просто. Видение со знамением было у меня, когда в беспамятстве лежал.
– Какое видение, ваше милость? – Тук благоговейно вытаращил глаза, и мне стало даже немного стыдно за обман невежественного средневекового парня.
– Святой… – Я напряг мозги, стараясь вспомнить хоть какого-то подходящего к эпохе персонажа. – Святой апостол Петр осенил меня крестным знамением и напутствовал.
– Сам апостол Петр… – ахнул шотландец и стал истово креститься.
– Да… именно он. Изрек… – Теперь я мучительно придумывал, чего же он там изрек. – Изрек он… говорит, предначертано тебе спасти душу раба божьего на пути твоем. Очистить его от скверны и принять участие в судьбе его. И будет он тебе верным слугой, и совершишь ты богоугодное дело тем самым… Вот так, Тук. А не будь знамения, то мой меч – твоя голова с плеч, ибо ты преступник, греховодник, вор и подлая душа. Теперь понятны тебе действия мои?
– Да, ваша милость, богоугодные дела вы вершите.
– Ладно… я же добрый сын церкви нашей, в отличие от тебя, распутник. Так ты мне и не ответил, что там в гербе моем надо изменить.
– У вас лента бастарда и червленые львы по четвертям… вот если полосу убрать и на первой и четвертой четверти львов тоже извести, получится герб сьоров де Сегюр.
– Откуда они, эти… де Сегюры и откуда это ты знаешь?
– Это один из ленов ваших же земель. Переписывал я как-то труд аббата де Брюльи, там и видел, а я ежели что раз увидел, до самой смерти помнить буду.
– Не бубни… Ну, переделаешь ты – и что? Мало того, что гореть мне в аду за грехи, порочащие род мой, так и в городе обман распознать могут…
– Ваш грех я на себя возьму… – Тук три раза подряд перекрестился. – Да и не большой это грех. Лен-то этот – ваш, и вы всегда можете