– Теперь мы поработаем над центральной зоной твоего тела, – заявила она. – Хорошая устойчивость туловища играет решающее значение для сохранения баланса на костылях.
Это тоже не было для меня в новинку. Пэт брала свои реплики из того же сценария, что и остальные физиотерапевты, которых я уже встречала. А встречала их я немало.
К сожалению, нигде в этом сценарии не говорилось о том, что действительно меня беспокоило. Пэт знала, что делать, когда мои бедра начинали дрожать во время планки. Но никто и понятия не имел, как научиться выдерживать странные взгляды, а ведь именно так люди смотрели на меня, видя, что я в инвалидном кресле. Иногда я читала в их глазах откровенную жалость. Это было хотя бы честно, пусть и бесполезно. А иногда я сталкивалась с мистерами и миссис Широкая Улыбка. Казалось бы, людей, которые разгуливают по улицам и улыбаются, как маньяки, первым встречным, не может быть слишком много. Но я получала множество Широких Улыбок от людей, которые почему-то считали, что должны дарить мне их. Будто бы это такой утешительный приз: Да, твои ноги превратились в два бесполезных куска мяса, но зато вот тебе Широкая Улыбка.
Конечно, я никогда не говорила о подобных вещах. Это звучало бы стервозно, не более. Но последние месяцы были унизительными. Прежняя «я» оскорблялась, когда парни пялились на мою грудь. Теперь я могла об этом только мечтать. Когда они смотрели на меня теперь, они видели лишь кресло.
– Еще четыре скручивания, Кори, и ты будешь в полном порядке, – сказала Пэт.
Я посмотрела вверх, на решительное лицо Пэт, и сделала скручивание. Но мы обе знали, что в полном порядке я не буду никогда.
Глава 5
Пьяный жираф на ходулях
Сентябрь незаметно сменился октябрем, и жизнь наладилась. Я продолжала усердно учиться и день ото дня перемещалась по кампусу все более уверенно. Дана была с головой поглощена прослушиваниями. Она выбрала песню «Привет, Делайла!» и так активно репетировала, что в конце концов я стала слышать ее даже во сне.
Я по-прежнему практически ни с кем не общалась и никуда не ходила, но, возможно, мне просто требовалось время. Так или иначе, моими любимыми пятницами и субботами оставались те, когда мы с Хартли играли в «Крутые клюшки». Хоккейный сезон начался, и друзья Хартли все чаще были заняты. То они тренировались, то ходили на вечеринки в такие уголки кампуса, куда Хартли совсем не горел желанием ковылять. В один из таких вечеров он приземлился на диван рядом со мной, чтобы провести пару матчей. После игры мы иногда смотрели кино.
– По-моему, ты слишком зависишь от капитана своей команды, – сказал Хартли в тот вечер, видя, что я проигрываю.
Конечно, я не могла признаться ему, что причина моего проигрыша в тот день не имела ничего общего с центральным нападающим – просто Хартли пришел без футболки, и было чертовски трудно не отвлекаться, исподтишка изучая его накачанный живот. Последние полчаса я еле сдерживалась.
Хартли открыл бутылку пива и предложил мне, но я отмахнулась.
– Дигби хорош,