Быстрый розыск беглецов, оказался безуспешным.
А в это же время сам Е. Пугачев уже шел прямо в Яицкий городок к своему новому другу и единомышленнику казаку Денису Степанову сыну Пьянову.
О котором давал вот такие показания:
«А как в ту бытность с казаком Пьяновым познакомились и обедали за одним столом, то в одно время не стало за обедом хлеба.
И хозяин, Денис Пьянов, сожалея о сем говорил: «Вот де до чего мы дошли, что уже и хлеба на обед не достало».
А как я спросил сему причины, то Пьянов говорил: «У нас де было в Яицком городке убивство.
Войсковой руки казаки, в том числе и я, хотя недрался, однакож при той свалке был, убили генерала фон-Траубенберга и многих ево команды, также и старшинской руки казаков и чиновных людей немало. А как де дошло сие убивство до сведения ея величества, то прислан был для усмирения генерал Фрейман.
И когда де он шел, то войсковыя казаки выехали было против ево на сражение, и не хотели впустить в Яицкой городок. (Фрейман Федор Юрьевич (1725 – 1796), генерал-майор)
Однакож Фрейман осилил.
И войско, кое против его выезжало, возвратись в городок, увидя свою беду неминучу, согласились все бежать за море в Золотую Мечеть. И многий де разбежались, в том числе и я шатался по степи, и на Узенях был в укрывательстве».
(По легендарным представлениям яицких казаков, на берегу Каспийского моря была область по имени Золотая Мечеть, где будто бы издревле существовала вольная казачья община, свободная от притеснений царской администрации)
Напротив, чего я говорил:
«Так вы де хотели видно тоже самое зделать, как наши Некрасов, зделав измену, подговоря многих, и бежали за Кубань, на реку Лобу, а перед выходом де обещал каждому казаку по двенадцаты рублей на человека, а как вывел в поле, то ни по полушке и не дал».
На то Денис Пьянов говорил:
«Да как де быть та? Великое гонение! Вот де я и ты теперь в бегах. Того и смотрю, как придут и возьмут под караул».
А я отвечал: «Да как же быть? Хотя по поимке тебя и поколотят, да может и простят.
А когда пойдете за границу, так почтут вас изменниками и получите величайшей от государыни гнев».
Более сих разговоров я с казаком Пьяновым никаких не имел.
Тут надо сказать, что Е.И. Пугачев не сообщил следователю, что, беседуя с Д.С. Пьяновым, впервые объявил ему себя "императором Петром Третьим";
И поэтому утверждения Пугачёва 16 сентября 1775 г. о том, что «Однакож, в то время отнюдь еще не помышлял, чтоб назваться государем…» являются ложными. Уже в то время у него созрел умысел на поднятие бунта в среде Яицких казаков возглавить который он намеревался лично, публично объявив себя, чудом-спешимся от смерти – российским императором Петро Третьим (первым мужем, правивший в 1773 г. императрицы Екатерины Второй).
И тут, Емельяну Пугачёву уже было не отделятся «наказанием кинутом и пожизненную ссылкой в Сибирь!
За объявление себя царским «самозванцем»