Преемником Юлиана был Иовиан, который царствовал только несколько месяцев (363–364). Его правление не могло иметь большого влияния на судьбу империи. Едва шесть месяцев провел он в Константинополе; на Западе узнали в одно и то же время, что он воцарился и что он умер.
Однако Иовиан поспешил подтвердить формальным законом свободу совести: после 30-летнего перерыва была восстановлена сила Миланского эдикта, нарушенного арианином Констанцием.
Закон Иовиана не входит в кодекс Феодосия II, но что он был издан и обнародован, не подлежит сомнению. По своему обычаю церковные писатели (Сократ и Феодорит)53 утверждают, что Иовиан запретил совершенно языческое богослужение, языческие храмы были закрыты, первосвященники скрывались, а софисты сбросили свои плащи и обрезали бороды. Одним словом, что ужас господствовал в языческом лагере. Без сомнения, софисты жалели о смерти Юлиана, но едва ли все эти подробности правдоподобны.
Депутация, отправленная константинопольским сенатом, во главе которой стоял знаменитый Фемистий, встретила Иовиана в Дадастане. Красноречивый Фемистий держал речь, которая была потом, по словам Сократа, повторена в Константинополе при стечении всего народа (Hist. Eccl. Ill, 26).54
«Такая заботливость и твоя любовь к людям, – говорил он между прочим, – обнаруживалась при самом начале в попечениях об устройстве религии. Ты один понял, что государь не всегда может действовать принуждением на своих подданных, что есть вещи, которые ускользают от авторитета и силы и так же мало поддаются приказаниям, как и угрозам. Добродетель и особенно уважение к богам и религии принадлежат к числу их. Чтобы они не обратились в пустой наружный знак, необходимо, чтобы государь оставил каждому возможность следовать свободному и вольному побуждению души. Как глава государства ты объявил законом, что дела религии и почитания божества будут предоставлены свободной воле каждого. Ты следовал примеру Божества, которое вложило во всех людей общую наклонность к религии, восхотело, чтобы свобода и воля каждого решали относительно способа почитания Бога. Кто вмешивается в это с помощью силы, тот похищает у людей право, дарованное им самим Богом. Я считаю этот закон столь же важным для нас, как и договор, заключенный в Персии: по этому договору мы получили возможность жить в мире с варварами; твой закон дает нам ту выгоду, что мы можем жить между собой без раздоров и смятений».
Возвышенная и благодарная речь, хотя и принадлежащая язычнику. Что касается христианских писателей, то одни из них делают из Иовиана