Например, привнесение западной модели образования привело к появлению интеллигенции, которая в традиционном контексте стала выполнять совсем иные функции, нежели на Западе. Здесь появление «образованного слоя» мотивировалось исключительно потребностями управления, что привело в конечном счете к необычайному престижу государственной службы. Она стала рассматриваться народившейся интеллигенцией в качестве основного ресурса для обретения полноценного социального статуса, что прежде ассоциировалось в традиционных культурах с «нормальным» продвижением в течение жизненного пути по социально-возрастной иерархии: мальчик – юноша – взрослый мужчина – отец семейства – старик – предок. Не стать мужчиной (социально), а такое могло случаться при определенных обстоятельствах, считалось и постыдным, и трагичным.
Именно интеллигенция возглавила национально-освободительные революции, которые характеризуются признаками социально-возрастного конфликта. Возрастная неполноценность («молодой») заложена уже в названиях политических партий, боровшихся за независимость: «Молодые кавирондо», «Молодые кикуйю», «Младоалжирцы», «Младотурки» и др.178 Наконец, заняв места европейцев, новые элиты под давлением населения своих стран активно расширяли образовательную сеть, что повсеместно вылилось в перепроизводство людей с дипломами, ожидавших своего продвижения по социально-возрастной иерархии в рамках государственной службы. Именно «невостребованные умы» стали в последующем основной движущей силой переворотов и революций, в хаос которых погрузились развивающиеся страны после завоевания независимости. Самым распространенным обвинением в адрес предыдущей элиты, сопровождающим почти каждую революцию, является обвинение в отсталости, необразованности, некомпетентности и коррумпированности179.
«Магическое» мышление, определяющее психологию традиционного общества, адаптировало ценности западной цивилизации в соответствии с присущими ему принципами мыслительной деятельности. По существу, «магическая сила», на которой эта деятельность базируется, замещается «культом образования и науки». Поэтому наука рассматривается здесь не как инструмент познания мира и добывания относительной истины, а как абсолютная Сила, способная изменить мир в нужном человеку направлении. Получение же европейского образования также связывается с обретением Силы. В Африке, например, люди стали обращаться для защиты от колдовства к учителям, заменившим в этом качестве традиционных лидеров, по определению наделявшихся сакральными свойствами. Да и сам титул Учитель получил широкое распространение среди глав «периферийных» государств, которые идентифицировались с «великими учеными», а также с писателями, философами и т. п.
Такие процессы породили в общественно-политической практике модернизирующихся