Одна сторона неба окрасилась в яркий цвет индиго, в то время как с другой солнце закатывалось в свое ночное укрытие. Чья-то рука прикоснулась к ее спине. Она оглянулась и с удивлением увидела догнавшего ее Адама. Ветер хлестал его по лицу, заставляя щуриться.
– Я тебя звал. Ты не слышала?
– Ветер… – ответила Мериам, отдыхая на склоне горы. – А что случилось?
– Фейиз был прав. Надо было остаться на уступе, через который мы прошли полчаса назад. Думаю, нам лучше туда вернуться.
Покрепче схватившись за рукоятку ледоруба, Мериам повернулась к Адаму. Страдающая от тошноты и головной боли, она была вынуждена повторить его слова про себя, чтобы убедиться, что поняла их правильно.
– Хакан сказал, мы сможем дойти. Мы почти у цели!
На лице Адама застыло недовольное выражение.
– Он сказал это час назад, и что толку? Ты видишь эту чертову пещеру? И даже если мы туда дойдем, ты прекрасно знаешь, что там нет и не может быть никакого Ковчега. Допустим, мы снимем отличные кадры, но, чтобы потоп достиг такой высоты… это совершенно невозможно!
– Что я слышу? – саркастически спросила Мериам. – Ты точно не мой Адам. Из нас я атеистка, ты не забыл? Если веришь в Бога, то как ты можешь думать, что для него есть что-то невозможное?
Родители и брат отказались не только общаться с Мериам, но даже признать, что живут с ней на одной планете. Разрыв с семьей одновременно разбил ей сердце и придал сил для того, чтобы осуществить мечты. Но она по-прежнему ощущала боль от одиночества. Когда она встретилась с ними в последний раз – в Лондоне в жаркий июльский день шесть лет назад, – то увидела тоску в глазах матери, но от отца и брата исходили лишь волны ненависти и презрения. Если у матери хватит смелости пойти против воли отца, то однажды они смогут поговорить. Но Мериам сомневалась, что такой день наступит. Объявить себя атеисткой было все равно что плюнуть в лицо отцу. И она понимала это, когда произносила те роковые слова. Но она не могла поступить иначе, решив, что больше никогда не будет скрывать свою истинную сущность.
Теперь она была здесь и отчаянно желала получить то, что могло находиться в пещере. Какая-то часть ее хотела, чтобы пещера оказалась пустой – чтобы потом бросить этот факт в лицо самодовольным ублюдкам, вне зависимости от той религии, которую они представляют. Но другая часть хотела найти… хоть что-то, во что можно было поверить. Хоть что-то, что зажжет в ней искру веры и приведет – если не домой, то туда, где она снова сможет общаться с семьей.
– Может, поговорим об этом позже? – предложил Адам. – Сейчас надо что-то решать. Мы не сможем добраться до пещеры до заката, это очень опасно и…
Она уперлась коленями в снежный наст и отпустила ледоруб, удерживаясь на склоне только привязанными к ботинкам кошками.
– Да брось! Здесь не такой уж крутой уклон. Я, конечно, попаду в ад, если разобьюсь, но это будет не сегодня.
Он смерил ее холодным взглядом.
– Прекрати уже.
Мериам