– Не совсем так, – чуть пожал плечами Олег. – Ты, например, знаешь, что у собак черно-белое зрение?
– Слышал, – кивнул я.
– Вот. Если спросить у собаки, какого цвета трава, она ответит, что трава какого-нибудь темно или светло-серого цвета. Ты точно знаешь, что трава зеленая. И дело тут не в том, что ее зрение хуже, а просто по аналогии вполне может найтись кто-то, кто обладает другим, лучше чем у тебя, зрением, и он скажет, что трава какого-нибудь еще цвета. При этом каждый будет абсолютно прав, потому что полагается на свои ощущения. И собака, которая видит, что трава серая, абсолютно уверена в своей правоте, так же как ты уверен, что трава зеленая, а этот предполагаемый кто-то смеется над вами, он точно видит, что трава совсем другая. Но ведь трава одна, она не меняется в зависимости от того, кто смотрит на нее. Так какого же она цвета на самом деле? А этого не знает никто. Потому что каждый видит ее такой, какой видит он. То есть цвет травы определяется не самой травой, а свойствами зрения того, кто смотрит. То есть зрение лишь показывает окружающее, как оно может. Но нельзя быть уверенным, что ты видишь именно то, что есть – это только возможности твоего восприятия. И если нельзя полагаться на зрение, которое такое же чувство, как и остальные, то нельзя полагаться и на другие чувства. Хотя, в случае со слухом или, скажем, с осязанием привести пример сложнее. Но они тоже не дают полной уверенности, что ты слышишь или осязаешь именно то, что есть на самом деле.
– Понятно, – я положил руку на стол. – Будем считать, что этого стола нет.
– Может и так, – совершенно серьезно ответил Олег. – Это ведь только твои ощущения.
– Ну да. Которые можно смоделировать. А на самом деле я какая-нибудь коробка с проводами, – я улыбнулся. – Нет, не хочу быть коробкой. Я есть, и все окружающее тоже. Я могу видеть это, слышать, потрогать, понюхать и всё, что хочешь…
Первый:
– Ха-ха. Второй:
– Да-да.
Олег покачал головой.
– Твое мнение – это твое личное дело, – негромко проговорил он.
– Ну ладно, хватит вам философствовать, – капризно произнесла Света, которая все это время тихо сидела и внимательно слушала. – Давай, раздавай.
– А? – рассеянно отозвался Олег и удивленно посмотрел на колоду карт в своей руке. – Да, сейчас, – и начал раздавать.
Спать мы легли уже под утро. Нам со Светой постелили матрас на полу и дали теплое одеяло. Еще одна ночь вместе со Светой отдельно от нее.
Утром, когда мы уходили, Даша подошла ко мне с парой книг в руках.
– Вот, возьми, – сказала она, – это к вашему вчерашнему разговору.
Я посмотрел – что-то про философию, восточные религии.
– Да? – без особого интереса произнес я. – Ну, не знаю…
– Бери, бери, – улыбнулась Даша. – Почитаешь на досуге.
– Ага, может, поумнеешь, – накрашивая губы, глядя в зеркало, вставила Света.
– Ладно, – пожал я плечами, – спасибо, – и сунул книжки в сумку.
– Ну