– Зачем, Илья, зачем ты вернулся? – лопотал недалекий, но добрый наследник княжеского рода. После университета он пошел по стопам покойного отца и поступил на службу в Министерство иностранных дел. – Что ты забыл в нашей Богом забытой дыре? Ты променял свободный воздух Европы на наши затхлые сквозняки?
– Александр, по меньшей мере это непатриотично, – сделала замечание княгиня. Она уже успела дать знак лакею поставить еще один прибор.
– Как же сквозняк может быть затхлым? – не удержался от замечания Ардов. – Сквозняк, напротив, разбивает стоялый воздух.
– Оставь Илью Алексеевича в покое, он и так устал с дороги.
Высвободившись, Ардов подошел к княгине и приложился к протянутой руке. Та притянула к себе голову любимого крестника и поцеловала в лоб.
– Мы очень, очень рады… – ей стоило трудов сдерживать слезы. – Где вы остановились? Не желаете ли расположиться у нас?
Княгиня понимала, что в дом, где произошло то страшное убийство, Илья не вернется никогда.
– Благодарю, – ответил Ардов, устраиваясь за столом. – Я снял себе комнату на первое время. На Садовой.
– Что ж, прекрасно. Но дайте слово, что ужинать вы будете только у нас… – Подумав мгновение, Анастасия Аркадьевна прибавила: – А также завтракать и обедать…
– Испытательный срок! – выкрикнул пристав, прервав воспоминания Ардова. Господин майор схватил со стола книжку, которая служила подставкой для подстаканника. На обложке сквозь чайные разводы проступало название «Инструкціи чинамъ Санктъ-Петербургской сыскной полиціи». Троекрутов нашел нужную страницу и принялся декламировать:
– Претендент, желающий поступить на службу, должен безвозмездно пробыть на испытании при полицейском участке… – Он поднял палец, чтобы выделить слово «испытании». – И если испытуемый не сумеет доказать свою способность, то на службу не принимается и не вправе требовать вознаграждения.
Пристав удовлетворенно захлопнул книжку и, подойдя к двери, крикнул фон Штайндлеру, чтобы тот принес последнее дело. Настроение у Троекрутова явно улучшилось.
– Без испытания никак не могу, – похлопывая себя по пузу, принялся он ходить вокруг Ардова. – Инструкция, сами понимаете. Это не моя воля, это, можно сказать, требование закона… Коему все мы должны быть всецело подвластны…
В руки Троекрутова опустилась папка, принесенная фон Штайндлером.
Едва взглянув на название дела, пристав протянул ее Илье Алексеевичу.
– Прошу!
– Что это?
Троекрутов обернулся к помощнику.
– Кража