Вскоре Клодель стала главным подмастерьем Родена и вместе с ним работала над «Гражданами» и «Вратами».
Пока другие помощники болтали и курили, Камилла в облаках сигаретного дыма сосредоточенно и молчаливо лепила крохотные руки и ноги – Роден доверял это только ей. Уже через год между скульптором и его ученицей пылала бешеная страсть. Чувства были такой силы, что возлюбленные заключили договор, по которому Роден обязался не заводить других любовниц и учениц. Он поклялся оставить Бере и шесть месяцев провести с Клодель в Италии, а после – жениться на ней.
Отношения с Камиллой глубже раскрыли интерес Родена к женщинам как в искусстве, так и в жизни. Теперь он охотно заводил знакомства с мужчинами, многие из которых женились на талантливых женщинах. В скульптурах теперь чаще появлялись женские образы, нередко похожие на Клодель. Пробовал он и разные эротические композиции. Одна из них – мраморная скульптура влюбленных в натуральную величину, которую он закончил в 1889 году и назвал «Поцелуй». Мужчина и женщина сплелись в столь тесных объятиях, что, даже обойдя статую по кругу, невозможно разглядеть их лица. Скрытая от чужих докучливых взглядов, пара уединилась в собственной вселенной, подобно Клодель и Родену, по крайней мере ненадолго.
Работы пятидесятилетнего Родена приводили критиков в полное замешательство. Как относиться к художнику, который не учился в Высшей школе и не постигал мастерство ни у одного из ныне живущих мастеров? И который, мало того, вовсе не чурается своего дилетантства. Не пытается скрыть или исправить ошибки, а напротив, всячески их подчеркивает.
Пока критики с недоверием оценивали талант скульптора, художники принимали его с распростертыми объятиями. Поль Сезанн горячо почитал творчество Родена и по некоторым свидетельствам во время первой встречи с кумиром в 1894 году даже не сдержал слез. Сезанн гостил в доме Моне вместе с Октавом Мирбо, Жоржем Клемансо и Густавом Жеффруа, которому излил свои чувства, сказав: «Месье Роден вовсе не заносчивый, нет, он ответил на мое пожатие!» На тот момент Сезанну исполнилось пятьдесят пять, но он преклонил колено перед скульптором, чтобы выразить свое почтение.
Не меньше благоговел перед Роденом и Стефан Цвейг. Однажды австрийский писатель, приехав в мастерскую скульптора, наблюдал, как тот подправляет бюст, над которым в то время работал. Роден собирался показать Цвейгу мастерскую, но так увлекся работой, что напрочь забыл о госте. Оторвавшись наконец от бюста, он с удивлением увидел стоящего рядом писателя. Цвейг тут же оборвал поток извинений. «Я всего лишь пожал его руку с признательностью. А хотел расцеловать».
В 1891 году Эмиль Золя стал во главе «Общества французских писателей» и первым делом заказал Родену памятник в честь Оноре де Бальзака. До сих пор великому писателю не создали ни одного монумента – вопиющее бесстыдство с точки зрения Золя. Он считал, что с работой под силу справиться только Родену, которого, кстати, не без издевки, называли «Золя в скульптуре». По мнению