Я встаю, отхожу к окну. Саня отворачивается, утирает лицо ладонью.
– Ты можешь смеяться надо мной, – говорит он глухо, – но я был счастлив. Пусть у меня теперь горе, зато у меня было семь счастливых дней, впервые за десять лет.
Я подхожу к нему сзади, кладу руки на плечи. Я буду последним, кто станет смеяться над Саней. Он всегда плачет, когда по-настоящему влюбляется. У него любовь – всегда трагедия. Почему – бог весть. У него было три настоящих любви. Первая – в школе, вторая в универе, третья – жена. И вот теперь – четвёртая.
– Написал? – спрашиваю я.
Саня всегда пишет стихи, когда влюбляется по уши. Так что сейчас проверим.
Он шмыгает носом, вздыхает и говорит сильным голосом:
Ещё вчера – тебя не было.
А сегодня – ты уже есть.
Я закрываю глаза и вижу
Ямочки на твоих щеках.
Вот так, в японском стиле. Значит, по-настоящему. Четыре любви за тридцать пять лет. Много это или мало?
– Саня, – говорю я, – ты должен понимать, кто она такая. Топ-менеджер банка, у них свой круг, свои удовольствия, свои любови.
– Я понимаю, – отвечает Саня, – мы из разных миров. Но она умная, она тонкая. Она понимает искусство, литературу.
Конечно, она умная. Иначе бы она не занимала такую должность. Карие глаза, прекрасные манеры, ангельский голос. Способная девушка.
– Знаешь, – говорит Саня, – странная штука жизнь. Живёшь годами без любви, без понимания. И ничего, как-то справляешься. И вдруг что-то забрезжит… И ты как мотылёк на огонь.
Он весь напрягается и зажмуривает глаза. Я сжимаю ему плечи. Мы молчим. Нам не нужно слов. Теперь остаётся – всё это пережить.
– Плохо, что у меня эта юбилейная дрянь не идёт, – с трудом говорит Саня. – Сажусь, а она у меня перед глазами.
Я представляю, как он тут, один, пялится в стену, а там всё одно и то же: кареглазый ангел. Вот ведь как: сегодня познакомились, завтра трахнулись… почти что… а в заключение – отставка по телефону. То есть, даже не по телефону, а посредством эсмеэски. Такая нынче любовь.
– Нет уж, братуха, – решительно заявляю я, – давай-ка отделим чувства от бизнеса. Любовь приходит и уходит, а кушать… Как там дальше? Я могу быть спокоен?
Саня вздрагивает от слова «уходит», но – кивает: можешь быть спокоен.
Тут жужжит мой мобильник. На экране – рыжая женщина, она улыбается загадочной улыбкой. Это уже – моя любовь. В прямом и переносном смысле.
– Я уже еду, – говорит Люба.
– Куда? – спрашиваю я.
– Что значит, куда? – в голосе рыжей женщины – металл и возмущение. – Ты что, забыл?
Так. Что я должен помнить? Сегодня же понедельник, а мы встречаемся с Любой по вторникам и пятницам.
– Мы же договорились перенести на понедельник! – Люба словно читает мои мысли. – Ты забыл, негодяй! Я же тебе писала… У меня же завтра месячные!
Оп-па! Я и в самом деле позабыл, занятый своими шкурными проблемами.