Как бы там ни было, с крестьянами следовало разобраться.
– Довольно спорить! – громко сказал Влад.
Йон и Лаче от государева окрика застыли, как изваяния, а государь подождал немного и весьма недовольным тоном произнёс:
– Дело ваше мне ясно. Я вижу, что вы не братья вовсе. Сказав про своё родство, вы меня обманули.
Йон и Лаче медленно повернулись к государю. Явившись на суд, они никак не ожидали такого исхода, поэтому слово «обманули» заставило их подать голос.
– Нет, государь, мы не обманываем тебя, – сказал Йон, тут же сделавшийся снова робким. – Мы братья. Я – старший, а он – младший.
– Нет, вы не братья, – уверенно заявил князь.
– Почему не братья? – недоумённо спросил Лаче. – Ведь отец у нас один и тот же. И мать одна и та же.
– Чем же вы это докажете? – недовольно вопрошал государь.
– Это могут подтвердить свидетели, – ответил Йон, который отчаянно пытался понять, почему дело о наследстве приняло такой оборот.
– И где свидетели? – резко спросил Влад.
– Сейчас их нет… но мы можем привести… – запинаясь, ответил Лаче. Он тоже не понимал, почему звучат подобные вопросы, но стремился скорее разрешить странное недоразумение. Даже попятился и повёл рукой куда-то в сторону, готовый сию же минуту бежать в родную деревню за свидетелями, как бы далеко эта деревня ни находилась.
– Нет, о свидетелях надо было позаботиться заранее, – остановил его князь.
– А как же мы тогда докажем? – спросил Йон.
– Значит, доказать не можете, – подытожил правитель и тут же, не дожидаясь возражений, сделал знак своим людям.
Восемь вооружённых конников спешились. Четверо из них остались держать лошадей, оставшихся без седоков, а ещё четверо подступили к братьям, схватили обоих за шиворот и заломили им руки за спину.
– Помнится, на окраине этой деревни есть место, специально предназначенное для наказаний, – произнёс Влад. – Ведём этих лжецов туда.
Толпа, собравшаяся на суд, удивлённо загудела, но не стала дожидаться, пока её начнут теснить. Крестьяне, продолжая гудеть, двинулась вперёд по улице, вслед за ними – государевы конники и те, что держали двоих братьев, а далее – князь и Войко с остальной свитой.
Деревня была маленькая, поэтому до околицы добрались быстро. Там возле дороги на краю поля стояли три вкопанных в землю кола, на одном из которых ещё держалось что-то бесформенное, когда-то бывшее человеком, а теперь ставшее бурым куском мяса, облачённым в рубаху. Позади кольев возвышался колодезный журавль, но с более короткой цепью, а вместо ведра на конце у неё висел крюк.
Если поднять осуждённого с помощью этого приспособления, а затем опустить на тот или иной кол, да ещё тянуть вниз за верёвки, привязанные к ногам, то казнь занимает совсем мало времени. Конечно, строить журавль ради одной казни нет смысла, но если наказания происходят регулярно на