– У Суллы, – еле выговорил он онемевшими губами. – Я оставил ее для следующего фламина Юпитера. Мама, он сам показал мне, как можно избавиться от этого!
– Расскажи, – попросила она, усаживая сына возле жаровни.
Он все объяснил.
– О Цезарь, почему? – воскликнула Аврелия, когда он закончил свое повествование.
– Да ладно, мама, ты же сама знаешь почему. Я люблю свою жену. Это прежде всего. Все эти годы она жила с нами и смотрела на меня в ожидании внимания, какого не пожелали ей уделить ни отец, ни мать. Она всегда считала меня самым чудесным, что было в ее маленькой жизни. Как я могу отказаться от нее? Ведь она же дочь Цинны! Нищая! И даже больше не римлянка! Мама, я не хочу умирать. Лучше уж быть фламином Юпитера. Но есть вещи, за которые стоит умереть. Принципы. Долг римлянина-аристократа, о котором ты так настойчиво твердила мне. Я отвечаю за Цинниллу. Я не могу бросить ее! – Цезарь пожал плечами, повеселел. – Кроме того, это для меня выход. Раз я отказываюсь развестись с Цинниллой, следовательно, я неугоден Великому Богу в качестве его жреца. Поэтому я должен продолжать стоять на своем.
– До тех пор, пока Сулла не прикажет тебя убить.
– Это в руках Великого Бога, мама, ты знаешь. Я верю, что Фортуна дала мне случай и что я должен воспользоваться им. Мне просто нужно дожить до того дня, когда Сулла умрет. Как только он умрет, ни у кого не хватит смелости убить фламина Юпитера. И коллегия будет вынуждена снять с меня эти жреческие оковы. Мама, я не верю, будто Юпитер Всесильный хочет, чтобы я оставался его особым жрецом. Я верю, что у него для меня найдется другая работа, которая принесет Риму больше пользы.
Аврелия не стала спорить.
– Деньги. Тебе нужны будут деньги, Цезарь. – Она провела рукой по волосам, как всегда делала, когда пыталась решить финансовые вопросы. – Тебе потребуется более двух талантов серебром, потому что такова цена человека, занесенного в проскрипционные списки. Если тебя найдут там, где ты спрячешься, ты должен будешь заплатить значительно больше двух талантов, чтобы доносчик отпустил тебя. Трех талантов хватит, чтобы откупиться, и еще останется на что жить. Теперь другой вопрос: смогу ли я найти три таланта, не обращаясь к банкирам? Семьдесят пять тысяч сестерциев… Десять тысяч есть у меня в комнате. Сейчас наступил срок уплаты ренты, и я смогу собрать ее. Когда жильцы узнают, зачем мне срочно понадобились деньги, они заплатят. Они любят тебя, хотя почему они должны тебя любить, не знаю. Ты очень трудный ребенок и упрямый! Гай Матий может знать, где достать еще. И думаю, Луций Декумий держит у себя под кроватью горшок со своей неправедной добычей….
И Аврелия ушла, продолжая что-то говорить на ходу. Цезарь вздохнул, встал с кресла. Пора готовиться к бегству. А до этого нужно еще поговорить с Цинниллой, объяснить ей.
Он послал управляющего Евтиха за Луцием Декумием и позвал Бургунда.
Старый Гай Марий завещал Бургунда Цезарю. В то время Цезарь подозревал, что старик сделал это, чтобы навсегда сковать его цепями жреческого служения. Если