– А профессор всегда берет себе таких учеников, как мистер Рейвен?
Гриндлей приостановилась.
– Учеников он берет, да. Но таких, как мистер Рейвен, – нет.
– А почему, как вы думаете, он это сделал? – спросила Сара, когда Мина вновь зашагала вперед. – Мистер Рейвен кажется каким-то… – она помедлила, подыскивая нужное слово, – …сомнительным.
– Довольно смелое утверждение со стороны горничной. Но в этом случае я должна с тобой согласиться. Вполне может статься, что мой зять[22] решил взять на себя спасение этого человека, вытащить его из… обстоятельств. Может быть, это проявление горя.
– Горя? Как это?
– Один из лучших врачей Эдинбурга потерял двоих детей, оказавшись бессильным перед инфекционной лихорадкой. Если ему, при всех его знаниях и достижениях, не удалось их спасти, то, быть может, он ищет утешения, спасая кого-то еще.
Сара помедлила секунду, перекладывая из руки в руку свертки, которые несла за хозяйкой. Объяснение Мины казалось ей вполне правдоподобным, хотя ей самой оно в голову не приходило. Мог ли доктор увидеть в Рейвене что-то, достойное спасения? И если так, может, она сама упустила какие-то качества, которые рекомендовали его профессору?
Горничная снова попыталась переложить свертки поудобнее. По отдельности они не были особенно тяжелыми, но все вместе нести их оказалось крайне неудобно. Она была нагружена всем самым необходимым для жизни: отрезы ткани и кружева, нитки для вышивания, все аккуратно завернуто в коричневую бумагу. Саре гораздо больше нравилось сопровождать за покупками миссис Симпсон. Случалось это нечасто, и обычно дело ограничивалось посещением всего нескольких лавок, поскольку миссис была опытной домохозяйкой, а времени перебирать ленты и кружева у нее попросту не было.
Они уже успели побывать у портного, у шляпника и, конечно же, на Джордж-стрит, в парфюмерном магазине Джанетти и сына, поставщиков Ее Величества. Мина редко что-то у них покупала, но заходила часто – попробовать новые запахи и обменяться сплетнями с миссис Джанетти. Сегодняшний разговор вертелся вокруг скандала с убийством, о котором писала сегодняшняя газета.
– Какой-то джентльмен из Глазго был признан виновным в убийстве собственной жены, – сказала Гриндлей. – Как оказалось, побудила его на это интрижка, которую он завел с прислугой. Мало того, говорят, что джентльмен этот еще раньше убил горничную, потому что она понесла от него ребенка. Девица сгорела при пожаре, и похоже на то, что дверь комнаты была заперта