Медсестра похихикала и наклонилась к окну регистратуры, старательно прогибая спину. Всё это шоу было напрасным: Гейб вряд ли ей позвонит, просто тешил своё самолюбие, дабы скрасить ожидание. Может, повышение и пошло белобрысому на пользу, но в своей сути он, как и другие люди, не менялся.
– Детское время закончилось, отвезти тебя домой?
Что не фраза – всё издёвка или обидная шутка. Пора бы уже перестать на него реагировать, но такое не под силу даже всемогущему Крису.
– Рано как-то. Довезёшь до центра?
– В это ваше детское кафе с трёхэтажным мороженым и бесплатным печеньем? Окей.
– Оно не детское. Просто там кофе самый вкусный.
– С твоими нервами только кофе пить, – парировал белобрысый, направляясь к стоянке.
Серебристый седан, что числился за начальником внутренней охраны, был припаркован недалеко от корпуса больницы. Если другим парням разрешалось брать одну и ту же казённую машину по очереди, то у Гейба была привилегия в виде личного транспорта. Права в прошлом году получили все, кроме Фора, так как никто в здравом уме не пустил бы за руль нестабильного телепата. Тому и самому не хотелось брать на себя такую ответственность. Главное, что в город выпускали и надсмотр поубавили, хотя немного всё же обидно.
– Да не дуйся ты! – отвлёк Умника от мыслей хлопок по плечу. – Как там твой Мэтис?
– В порядке. Намерен снова разыскивать убийцу.
– И кто из них больший психопат? – риторически изрёк белобрысый, забираясь в машину.
– У него память пропала о последних событиях. Хорошо хоть нападение не помнит.
– Чего хорошего? Сам факт это не отменит, а так хоть преступника смог бы опознать.
Повисло молчание, разбавляемое звуком мотора. Негромко заурчало радио. Дорога вывела автомобиль на широкий проспект.
– Меня допросила полиция, – решил поделиться Фор. – Они считают, что преступник – кто-то из знакомых.
– Чувствую, ты с них больше информации поимел, – ухмыльнулся менталист.
– Тут уж ничего не поделаешь.
То, что происходило сейчас с телепатом, старый учитель называл состоянием эмоционального панциря. Подобному подвержены были все без исключения. В результате каких-либо событий, а точнее отношения к ним, индивид формировал устойчивый эмоциональный фон, который доминировал над состоянием человека от нескольких минут до месяцев. Особенно ярко данный эффект проявлялся у негативщиков. Испытав обиду, разочарование или любую другую эмоцию, те погружались в омут замкнутой депрессии и не способны были реагировать на любые воздействия из вне. Таким и солнечный день, и большая зарплата, и улыбка красивой девушки не способны были изменить настрой. В таком состоянии Рикарт отправлял учеников восвояси, не собираясь тратить попусту время и силы. И именно в вышеупомянутом эмоциональном панцире находился сейчас Фор.
От всего произошедшего остался дурной осадок. Телепату не нравился