Как говорит учитель Рикарт: не на том ты фокусируешься, идиот! Педагогичности в данной реплике не ощущалось, зато смысл определённо был. Нужно уметь вовремя останавливаться, чтобы жалость к себе не становилась хронической. Лучшее решение – заняться делом, а ошибки прошлого надёжно скроют медицинская маска и велоперчатки.
Необходимые вещи поочерёдно опускались в рюкзак: фонарь, фотоаппарат, перочинный нож, новая «книга мёртвых», отведённая специально под безликого демона. Расследование могло затянуться, поэтому следовало взять что-нибудь перекусить. Заставленный заботливой тётей Зои холодильник посмотрел на медиума вчерашней запеканкой, тефтелями и куриным бульоном. Покачав головой, Мэтис сграбастал со стола несколько запечатанных в полиэтилен булочек и бросил в рюкзак поверх свёрнутой толстовки.
Оставалось решить, нужна ли детективу компания? Келли не рассматривалась, Фор скорее всего будет занят. Позвонить Гартли и ребятам? С ними вообще нехорошо вышло: Мэт пропал на несколько месяцев и объявился только позавчера, написав сообщение о том, что сильно болел. За столь сомнительное оправдание Эдисон окрестила Вайерда дезертиром и долго причитала о том, насколько невежливо пугать друзей до чёртиков и не предоставлять им возможности позаботиться о себе во время больничного. Но если бы хворый пригласил её в больницу, то испугал бы ещё сильнее своим изрезанным и сшитым лицом. С другой стороны, она рано или поздно всё равно увидит его состояние. Возможно, в скором времени Мэтис наберётся сил и извинится, а заодно расскажет всё как было за чашкой кофе с имбирным печеньем. Может даже завтрашним утром, после удачного расследования.
Последние полторы недели ничем не отличались от больничных: покой, тишина, изоляция. Приезжал Фор, угощал какой-то вегетарианской смесью и пиццей, когда сообразил, что приятель страдает вовсе не желудком. Напрашивалась Келли, но была отважена уверениями, что студенту нужно многое нагнать, чтобы не выперли из колледжа. Либо поверила, либо обиделась. Эд, как выяснилось, съехал сразу после нападения и теперь жил в каком-то общежитии. Дядя предложил поставить на балкон решётку, и Мэтис был склонен согласиться, хотя ещё не дал окончательный ответ. Просто ему думалось, что жить в этой квартире будет теперь невыносимо.
У двери дожидались стоптанные синие кеды. Родные белые шнурки давно потеряли вид и были заменены на универсальные чёрные: стирай, не стирай – разницы не видно. По погоде следовало надеть