Конечно, трудно утверждать наверняка. Как будто рассматриваешь артефакты пустыни, полузасыпанные песком. Кэтрин привыкла собирать целое из кусочков, наметанным глазом определяя, чего не хватало. Глядя на спящую женщину, она мысленно видела, как фотография из книги переносится на лицо, накладываясь на плоть.
– Это ведь ты, правда? – прошептала она.
Агата проспала всю Югославию и очнулась лишь на границе с Болгарией. На платформе стояла палатка с черно-белыми колбасками, наваленными рядом с дымящейся жаровней. Мимо окна прошла женщина с подносом, на котором лежали кусочки чего-то похожего на запеченную тыкву, приправленную орехами и глазурью. Глянув на часы – половина третьего, – Агата вдруг почувствовала волчий голод.
Впрочем, Кэтрин это предвидела. Она тут же вызвала проводника, и тот принес тарелку изящно сервированных сэндвичей, а к ним – шоколадный мусс.
– Хорошо, что у вас проснулся аппетит. Какие планы на вечер? До ресторана дойдете?
– Пожалуй, – кивнула Агата. – Только куда ж я с этим? – Она коснулась рукой лба, ощупывая повязку. – Я, наверное, выгляжу как страшилище.
– А мы прикроем чем-нибудь. У вас есть шарф?
– Нет, только шляпки.
Кэтрин покачала головой.
– Ничего, у меня есть шарф – сиреневый с черными блестками. У вас найдется что-нибудь подходящее по цвету?
– Разве что черная накидка…
– Отлично! – резюмировала Кэтрин. – А других очков у вас нет? Эти вам ну совсем не идут.
– Э… я… – У Агаты перехватило горло.
– У вас очень красивые глаза, не стоит их прятать.
Кэтрин вновь улыбнулась загадочной улыбкой Моны Лизы. Провоцирует ее на признание? Или это ее обычный прямолинейный стиль общения?
К счастью, в дверь постучал проводник с букетом белых роз и французской лаванды.
– Для вас, мадам, – сказал он, протягивая ей карточку.
– От нее? – поджала губы Кэтрин.
– Да. – Агата прочла вслух: – «С глубокой признательностью и пожеланиями скорейшего выздоровления. Надеюсь лично поблагодарить вас, когда вы поправитесь. Нэнси Нельсон».
– Вряд ли эта особа посмеет показаться на ужине. – Кэтрин достала сигарету и вставила в серебристый мундштук. – Наверняка попросит вас зайти к ней в купе. Интересно, что она придумает в свое оправдание?
Агата вышла в уборную, и Кэтрин решила воспользоваться случаем. Руки чесались, еще когда та спала, да риск был слишком велик – малейшее неверное движение могло ее разбудить.
Конечно, нехорошо рыться в чужих вещах, но ведь это для ее же блага! Если Агата и вправду хочет посетить Ур, ей придется заслужить уважение Леонарда. Он терпеть не мог туристов,