И вместе с тем странно было наблюдать за нашими так называемыми экспертами во время разговоров о каталонском референдуме. «Отделиться, отделиться!» – кричал один и вот-вот должен был броситься танцевать сардану. Впрочем, эти же люди рукоплескали пришествию Трампа.
Фокус в том, что в России полно своих Каталоний, во многих аспектах отделенных уже сейчас. Когда в Татарстане и Башкортостане детей заставляют изучать местные языки в ущерб русскому (чему возмущается даже Путин, но ситуация после его негодования не меняется), то это даже не путь, а бегство в сторону отделения. Подобные тенденции несут прямую угрозу России. Они куда важнее, нежели украинский вопрос, которому медиа уделяют, похоже, все свободное время. Ну, в перерывах между показом очередного дрянного сериала или базарного шоу.
Однако и Запад сегодня испытывает вызовы, которые намного опаснее, нежели угрозы со стороны России. Но тем не менее настойчиво продолжает усиливать антироссийскую политику, хотя она ведет к еще большей дестабилизации. Да и при всех масштабах и возможностях России неадекватно считать ее мощной угрозой Западу.
Это и есть пассивность, рожденная системой ради своего блага, ради своего сохранения, – неспособность противостоять чистому злу, либо игнорируя его, либо становясь соучастником. И чем больше людей являются наблюдателями преступления, злодеяния, тем меньше шансов у кого-либо в данную ситуацию вмешаться. Очень часто жуткие преступления происходят именно под покровом тотального равнодушия и повиновения. «Нужно понять, что пассивно принимать несправедливость системы – значит сотрудничать с этой системой и тем самым становиться соучастником ее злодеяний». Эти слова принадлежат Мартину Лютеру Кингу. Пассивно принимать систему во всей ее тлетворности и порочности не так чтобы трудно, учитывая, что само понятие зла в нынешней матрице кажется смешным и старомодным – все зависит от точки зрения, от интерпретации. Предприниматизм, как писал Уилл Гомперц, сменил постмодернизм.
Зачастую у наших людей – особенно после общения с телевизором – возникает логичный вопрос: «Отчего в России столь много говорят о Западе? Не желание ли это переключить внимание с наших проблем?» Отчасти, конечно, да.
Но есть и другой, более системообразующий момент: Россия давно уже существует не в собственной, а в чужой матрице. В принципе не так велик временной отрезок, когда наша страна пребывала в своей ипостаси, двигалась по своему пути. Отсюда – бесконечные разговоры об особом русском пути, который пытаются сформулировать, но нащупать никак не могут.
И тут, возможно, одной из главных трагедий, произошедших с русским народом,