Впрочем, первое впечатление от родины пирамид и фараонов было для меня поистине шоковым. От великой цивилизации, когда-то на тысячелетие как минимум опередившей остальной мир, да и до сих пор во многом неразгаданной, мало что осталось.
Страна никак не могла выйти из политического кризиса, находиться в ней было отнюдь не безопасно.
Мы прилетели в Хургаду, и с первого же дня всё пошло наперекосяк: нам не повезло с отелем, с окружением, лично меня раздражало вообще всё вокруг. Первым моим поползновением было немедленно удрать отсюда. Однако стоило только удалиться на пару десятков километров на такси, как я понял: единственный выход – тут же вернуться обратно. Жара была невыносимой, антисанитария такая, что трудно себе и представить, машины, машины, машины и… никаких правил дорожного движения.
Положение моё осложнялось ещё и тем, что я был здесь не один, а в связке с незнакомым, в сущности, чуждым мне человеком. А оттого даже решение о том, чтобы сесть в первый попавшийся самолёт и улететь отсюда куда угодно, хоть к чёртовой матери, я не мог принять в одиночку.
Два дня я просидел в номере не в силах разрешить эту проблему. К счастью, Лилианна понимала моё положение и старалась без крайней нужды не досаждать мне. Больше всего меня поражало в ней чрезвычайно редкое для женщины качество: она умела быть незаметной.
Сама она ориентировалась прекрасно в этом театре абсурда: приучилась говорить только по-английски: русская речь здесь сразу же вызывала повышенный ажиотаж – лёгкая добыча! На тебя набрасывались со всех сторон и старались всучить всё, что только можно, а то и просто тянули и тянули руку: «Дай! Дай денег!»
Никогда не таскала с собой сумочку: «Нет денег! Нет! Извините! Вы очень любезны! Я очень люблю Египет! Я в восторге от вашего обслуживания». Неустанно повторяла эти фразы, как попугай (попугаиха), мило всем улыбалась и вообще несла такую ахинею, что даже самые закоренелые попрошайки буквально шарахались от неё, как от зачумлённой.
Время – лучший подсказчик, и наконец я потихоньку стал выбираться из тупика, который, как я понял, присутствовал лишь в моём воображении. Поразмыслив как следует, я пришёл к выводу, что у меня есть только три варианта выхода:
как я уже говорил, немедленно уехать, осознав свою ошибку;
просто посвятить всё время отдыху, проводя его на пляже у моря – здесь, под неусыпным надзором охранников, мы были надёжно ограждены от всех неприятностей;
наплевать на осторожность, быть самим собой, вычертить свой собственный маршрут и неукоснительно ему следовать, при необходимости разделяясь с Лилианной, затем, к вечеру, встречаясь и делясь впечатлениями.
Конечно, я выбрал бы третий вариант, однако он напрочь исключал тот образ жизни, который я вёл последние полгода и в который успел вжиться до мозга костей. Главным правилом