– Послушай, майор, – Вождь впервые назвал Сергея его настоящим званием. – Спросить хочу. Вот ты как считаешь, это кто сделал, немцы? И откуда ты узнал…
Договорить он не успел. Дубовые створки входных дверей с треском – видимо, немного перекосило при взрыве – распахнулись, поддавшись напору извне, и в кабинет ввалилось сразу с полдесятка людей. Первым оказался, разумеется, Поскребышев, за спиной которого толпились сотрудники НКВД в разных званиях и военврач в распахнутом белом халате с увесистым саквояжем в руке. Александр Николаевич прижимал к голове какую-то окровавленную тряпицу, чему Кобрин особо и не удивился: его кабинет располагался ближе к эпицентру, потому и пострадать должен был куда больше. Уцелел, значит? Отлично, поскольку на его счет имелись определенные сомнения. Вторым, кого он тоже узнал сразу, был начальник охраны Власик. Остальные были незнакомы, видимо просто дежурная смена.
– Товарищ Сталин! – молнией метнулся вперед Николай Сидорович. – Вы целы?
– Как видишь, – буркнул тот. – Ну, чего столпились? Николай, распорядись – вон, товарищу народному комиссару медицинская помощь нужна. И товарищу Поскребышеву тоже. Остальным тут делать нечего. Пусть делами занимаются. А с тобой мы после поговорим. Работай!
Обернувшись к Кобрину, Иосиф Виссарионович коротко дернул головой:
– Товарищ генерал-майор, выполни мою просьбу, собери бумаги. А Зыкин пускай тебе поможет. Не нужно, чтобы секретные документы на полу валялись, нехорошо это, неправильно. И поторопитесь, холодно тут. Нужно в другое место пойти, да.
– Так точно, товарищ Сталин! – спокойно выдержав тяжелый взгляд Власика, который, судя по поведению хозяина кабинета, был не в курсе настоящей личности командарма Ракутина, а значит, и всего остального, четко кивнул Сергей. – Товарищ лейтенант, приказ слышал? Давай живенько, ты вон оттуда начинай, а я – с этой стороны. Потом пробежишься по кабинету, чтоб ни один листок в какую щель не попал.
– По папкам? – нахмурившись, счел необходимым уточнить Витька, смущенно сжимая в кулаке окровавленный носовой платок. Судя по всему, окончательно в себя Зыкин пока так и не пришел. Впрочем, состояние боевого товарища Кобрин прекрасно понимал: сначала с самим товарищем Сталиным встретился, а затем вместе с ним едва не погиб. Какое уж тут душевное спокойствие, откуда ему взяться?
– Вить, да просто собирай, найдется, кому рассортировать. Давай, быстренько, незачем тут долго находиться. Окна, вон, вышибло, а на улице совсем не лето. Товарищ Сталин замерзнуть может, а без этих документов он кабинет не покинет, сам понимаешь.
– Товарищ Сталин, – неожиданно подал голос Власик, накидывая на плечи Вождя невесть откуда взявшуюся шинель. – Полагаю, у товарища Ракутина и товарища лейтенанта госбезопасности нет допуска к документации такого уровня…
Медленно повернув голову, Иосиф Виссарионович несколько секунд сверлил глазами начальника охраны, отчего тот явно