Разглядывая обнажившуюся косую решетку из дранки, Кобрин автоматически прикинул, что, примени противник спецбоеприпас, смело можно было бы говорить о том, что они оказались в зоне средних разрушений – вон как стены повело. Даже удивительно, что перекрытия не разошлись – умели предки строить! Интересно, это что ж такое по зданию-то долбануло? Неужели и на самом деле ракета? Тогда, если судить по собственным ощущениям и видимым разрушениям, ее БЧ должна была нести как минимум килограмм двести-триста взрывчатки, если не все полтонны. А заряд подобной мощности – это уже, знаете ли, полноценная крылатая ракета! Которых, как известно, в этом мире пока не существует от слова совсем… ну, по крайней мере, теоретически. Повезло еще, что попадание пришлось вовсе не на стену, где располагались окна сталинского кабинета, иначе он бы сейчас об этом не рассуждал, вместе с остальными пребывая совсем в ином мире. В идеале – в своем, но если бы попал в те самые десять процентов «вероятных потерь», то и кое-где подальше. Где имел все шансы встретиться с погибшими раньше боевыми товарищами…
Поднявшись на предательски подрагивающие ноги, Кобрин осмотрелся. Да, и на самом деле неслабо жахнуло: окна выбиты подчистую, в двух даже рамы выдавило, тяжелые светомаскирующие шторы сорвало вместе с карнизами, пол и столешницы густо усеяны осколками стекол, битой штукатуркой и бумагами со сталинского стола.
– Руку дай, – глухо попросил Сталин, отрывая майора от созерцания окружающего разгрома.
Вождь с кряхтением распрямился, следом за Сергеем оглядев разгромленный кабинет. Снова выругался на родном языке, после чего пихнул того в бок:
– Спасибо. Ну, чего застыл? Нормально все со мной. Погляди, что с Лаврентием и твоим товарищем.
– Виноват, – до Кобрина только сейчас дошло, что Зыкина с наркомвнуделом так и скрывает стол для совещаний, и подниматься они отчего-то не спешат. Твою ж мать, неужели?! Да нет, не может быть, ну, не осколками ж стекол их насмерть накрыло? Чушь, быть такого не может, в худшем случае кожу посечет. Правда, сидели они как раз со стороны окон, так что и приложило их несколько сильнее, но все равно…
Раскидывая сапогами осколки, Сергей обежал стол, с облегчением заметив, как в этот самый момент шевельнулся лежащий ничком Зыкин. Судя по всему, он все-таки успел отреагировать на крик Кобрина и повалить Лаврентия Павловича на пол; а вот на то, чтобы прикрыть его своим телом, времени Витьке уже не хватило. Но упал народный комиссар достаточно удачно, лицом вниз, что защитило его от осколков, во множестве усыпавших плотно обтягивающий спину френч. Да еще и стулом сверху накрыло. А вот рухнувшая буквально в метре массивная люстра Сереге весьма