– Прошу, не сердитесь, – произнес доктор шепотом.
Молодая женщина пожала плечами и вошла в дом. В кухне было пусто, хотя на печке пофыркивал чайник, а на столе стояла чашка еще горячего кофе.
– Матильда! – позвала Жасент, с тревогой разглядывая кушетку, на которой ожидала увидеть Фильбера Уэлле.
Со стороны пристроенной к кухне кладовки донесся какой-то шорох. Вскоре вошла Матильда с банкой, накрытой кружком промасленной бумаги.
– Здравствуй, моя красавица! Здравствуйте, доктор! – мягким голосом произнесла знахарка. – Если вы к пациенту, то его уже нет. Убрался восвояси!
– Как это – восвояси? – повторила изумленная Жасент.
– Действительно, как это возможно? – подхватил доктор Сент-Арно.
– С рассветом Одноглазый потихоньку запряг собак и увез своего приятеля! Я спала в соседней комнате. Я слышала, как они разговаривают, но удерживать их не стала.
– А как же мой гонорар? – вскричал доктор. – Сколько бы мадам Дебьен ни убеждала меня, что у этого пациента нет ни су за душой, я в это не верю! Трапперы берут за пушнину хорошие деньги, а этот человек – траппер, и не пытался это скрыть.
Матильда смерила доктора презрительным взглядом. Гордая, как королева, она открыла ящичек буфета и вынула оттуда несколько купюр.
– Сколько вы хотите? – спросила она холодно. – Мне не впервой оплачивать долги брата.
– Что? Я не хочу ничего, мадам! – воскликнул Александр Сент-Арно и выбежал из дома.
Женщины обменялись озадаченными взглядами. Наконец Жасент улыбнулась.
– Быть может, наш новый доктор не такой уж принципиальный, – сказала она, вздыхая.
– Хм! Он напускает на себя важность, а на самом деле ему здесь не очень комфортно. Присаживайся, моя красавица, я тебя ждала. Кстати, это тебе!
Матильда указала на банку, стоящую на столе.
– Это черника в сиропе. Если захочешь, приготовишь завтра пирог. По воскресеньям по возвращении из церкви мужьям принято подавать что-нибудь сладкое!
– Что-то я не слышала о таком обычае, – заметила Жасент. – Но все равно спасибо. Сегодня утром мы с Пьером поссорились. Если помиримся, я, так и быть, испеку пирог.
– Милые бранятся – только тешатся, моя крошка. Но я по твоей хорошенькой мордашке поняла, что ты чем-то обеспокоена.
– Пьеру хотелось, чтобы мы провели дома целый день, с утра до вечера, потому что сегодня суббота и у него выходной. Настаивать он не стал, и все бы обошлось, если бы мне в голову не пришла эта странная мысль… Но это нечто очень личное.
В мае, когда состоялось их примирение, – здесь, в этой вот уютной кухне, – Жасент открыла Матильде свою душу и с тех пор часто спрашивала у нее совета. Пришло время возобновить этот ритуал вопреки их недавним разногласиям.
– Я подумала об Эмме, о тех временах, когда они с Пьером занимались любовью. Представлять