В течение XIX и ХХ веков подвижное кольцо расплывчатых границ, установленных первооткрывателями, постепенно расширилось с востока на запад и с юга на север. В 1836 году только Норте, область между Рио и Сан-Паулу, была плотно заселена, и основные события разворачивались в центральной части штата. Двадцать лет спустя колонизация дошла до северо-запада и Паулисты; в 1886 году она уже затронула Араракуару, Алта-Сорокабану и Нороэсте. В этих районах еще в 1935 году кривая прироста населения совпадала с восходящей кривой производства кофе, тогда как на давно освоенных землях Норте понадобилось более 50 лет, чтобы пик первого графика предопределил спад второго. Уже с 1854 года в связи с истощением почвы начали сокращаться площади плантаций, но вплоть до 1920 года не отмечалось резкого сокращения населения.
Такой процесс использования пространства соотносится с эволюцией (в историческом понимании), проявления которой всегда кратковременны. Только в больших городах на побережье – в Рио и Сан-Паулу – урбанистическая экспансия может являться прочной базой для того, чтобы придать происходящим процессам необратимый характер: в 1900 году население Сан-Паулу насчитывало 240 000 жителей, в 1920-м – 580 000, в 1928-м город стал миллионным, а сегодня он уже превысил все мыслимые показатели. Однако за пределами этих городов урбанизация то начинается, то прекращается, и чем выше ее уровень, тем меньше прирост населения в провинции. Если посмотреть на это с другой стороны, не сосредоточиваясь на росте чисел, заметим, что изменился социальный уровень жителей. Детальное наблюдение за жизнью отстающих в развитии городов и только зарождающихся поселений делает возможным изучение социальных процессов их трансформации. Причем проявления изучаемых процессов в предельно коротких временных рамках настолько же поразительны, как и открытия палеонтолога, изучающего анатомические изменения живых существ, происходившие в течение миллионов лет.
Но даже поменяв угол зрения, невозможно отказаться от версии о том, что процессы трансформации в Бразилии опережают развитие страны.
В период Бразильской империи человеческая популяция была развита слабо, но с течением времени достаточно быстро набирала темп. Если прибрежные и соседние с ними города оставались довольно маленькими, то за их пределами жизнь кипела куда более активно, чем сейчас. Исторический парадокс состоит в том, что эта тенденция слишком часто сходит на нет, в том числе по причине общей недостаточности средств сообщения. Ведь когда не представлялось другой возможности, кроме как скакать на лошади, мысль о столь продолжительном путешествии, не то чтобы длиною в несколько дней или недель, но даже в месяц, не вызывала ничего,