Они вышли из управления, прошли берегом озера под раскидистыми старыми липами и вышли к дороге, на другой стороне которой стоял отражающий солнечные лучи большой стеклянный куб. Слепцов понял, что они пришли.
– Нам сюда, – сказал Максимов. – Любите восточную кухню?
Владимир пожал плечами. Он действительно не знал, что ответить. Любит или не любит восточную кухню, даже никогда не задумывался. Наверно, любит. Кто же, независимо от места его рождения или национальности, откажется от сочного шашлыка, вкуснейших мантов или наваристой шурпы.
Вернулись Максимов со Слепцовым почти через час. Тимур Латыпов уже ждал их у кабинета.
– Быстро ты, молодец, – сказал майор, увидев подчиненного. – Надеюсь, есть чем нас порадовать?
– Есть, – ответил лейтенант, проходя последним в кабинет.
– Слушаем, – Максим Максимович, сам устраиваясь в кресле, пригласил жестом присесть его и Слепцова.
Когда после доклада Латыпов вышел, оставив их вдвоем, и майор, и Владимир, осмысливая услышанное, ощущали некоторое разочарование. Информация, добытая и разобранная по косточкам лейтенантом, никак не давала возможности продвинуться дальше в расследовании гибели Андрея Подгорнова. Наоборот, еще больше запутывала ситуацию. Отправителем СМС-сообщения на телефон Слепцова оказался некто Кукольников Вадим Васильевич, довольно известный в кругах любителей живописи, востребованный, можно даже сказать, модный художник. Родился в 1985 году в Томской области, в городе живет девять лет, с 2008 года. Никакой связи его с погибшим в течение этого времени не установлено. Между ними, в принципе, ничего нет (разве что возраст: Подгорнов и Кукольников были ровесниками) и не могло быть ничего общего. Они люди из разных миров.
Узнав адрес художника, Слепцов было ухватился за это – Алексей Когай жил совсем рядом, и, возможно, Кукольников мог теоретически быть угонщиков его машины и виновников гибели Подгорнова. Но лейтенант Латыпов тут же остудил его воспалившееся воображение, сообщив, что в день трагедии тот уже несколько дней лежал в больнице с черепно-мозговой травмой. А ночью у него произошла неожиданная остановка сердца. Лечащий врач сообщил, что у Кукольникова на почве травмы развилась амнезия и свою жизнь до нее тот совершенно не помнит. Он посоветовал пациенту уехать из города, лучше всего к родным, может быть, они помогут восстановить память. Что тот и сделал: на следующий день после выписки из больницы улетел в Томскую область к родителям. По информации он зарезервировал для себя обратные билеты и через две недели должен вернуться.
Осмысливая рассказанное Тимуром, и майор, и Слепцов понимали, что вместо помощи полученные сведения ставят перед расследованием множество новых вопросов, ответов на которые у них нет. Помочь найти их смог бы, наверно, Вадим Кукольников. Однако,