Далее все шло своим чередом: исповедь у владыки, собеседование. Потом пришло телеграммное извещение в Новодевичий монастырь, и меня рукоположили в диакона, а затем в сан священника. Так я начал свое служение. Все священники, рукоположенные вместе со мной, прошли такой же путь. Сейчас появилось поколение священников, которые поступают в семинарию сразу после школы, я же окончил ее заочно в уже взрослом возрасте. Учился и в Свято-Тихоновском, тогда еще институте, правда окончил всего лишь 2,5 курса, так как, став священником, уже не смог учиться из-за большого объема заданий и напряженной программы в этом вузе. В результате я окончил Коломенскую семинарию.
После двух лет служения, в 1998 году, меня назначили в приход города Щербинки. Затем поставили настоятелем храма Всемилостивого Спаса в Воронове[27], в приход, который никогда не закрывался. Было интересно наблюдать старания самого прихода. К моменту, когда большинство храмов нуждалось в восстановлении, здесь было сделано все: проведен газ, электричество. И атмосфера была как «жесткая оборона». Чтобы подключиться к общему, надо было пройти время и испытания. Пример такой обороны – это бабушки. Каждый человек проверялся и допускался не сразу. Мне пришлось, например, чуть ли не целый год уговаривать бабушек открыть воскресную школу, объяснять, что есть необходимость в том, чтобы дети, приходящие в храм, после службы пили здесь чай, а затем занимались. Вначале старожилы храма воспринимали это с трудом, отвечая мне: «Батюшка, ты еще молодой, ничего не знаешь, так не положено. Нечего им тут шастать, нагрязнючат, потом убирайся за ними». Но со временем они примирились и даже плакали, приговаривая: «Как же хорошо! Детки в храм приходят!» К такому отношению их приучила жизнь в советское время, которая диктовала, что чужих не должно быть. Это же проявлялось и в отношении священника, к которому допускали не каждого. Часто приходилось слышать: «Наш батюшка и нам никого больше не надо. Кто хочет, тот пусть подходит, а мы посмотрим». Меня это искренне удивляло, так как на поверку оказывалось, что им так удобно и ничего другого не надо.
В этом смысле приходы, которые создавались с нуля, развивались быстрее. Здесь же возникали сложности и пробуксовки, сама жизнь приучала тех, кто сделал свой выбор и был при храме в советское время, вести себя осторожно. Ведь именно они, а не мы испытывали стеснения от начальства, именно их прорабатывали