Мне казалось, что я почувствовала её боль и тревогу. Мне хотелось подойти обнять её и что- то хорошее сказать, но я молчала, смотрела на Веру.
Вера сидела и тихо плакала. Крупные слезинки скатывались по её щекам одна за другой. Вера влажной от слёз салфеткой пыталась их поймать и вытереть, но это ей удавалось плохо, и слезы стекали на голубой воротничок форменной рубашки.
– Ой, ёйййй…. не могу. Сижу и сама реву за тебя. Думаешь, только у тебя такая жизнь никчёмная? Думаешь, я мотаюсь тут от хорошего? – шмыгая носом, говорила Вера – Ну, чего молчишь или налить?
– Нет, не надо. Слушайте… Случилось это здесь в Москве. Лет 5 назад. Даже не могла я подумать, чем это всё закончится – сказала Алёна, слегка улыбаясь, сквозь слезы.
Мы с Верой повозились, сели рядышком на моей полке и стали слушать, не задавая вопросов…
Немного помолчав, Алена продолжила.
– Вы думаете, так всё просто о себе взять и рассказать? Как найти слова, как выразить все свои переживания – я не знаю – начала свой рассказ Алёна – я не привыкла что-то рассказывать о себе. В нашей семье – это большое табу. Все скрыто за семью печатями. Как мой папа говорит, что «просто так ничего не даётся, а за статус нужно платить». А мне кажется, не платить, а расплачиваться, не просто расплачиваться, а своей жизнью и своими желаньям и счастьем. Некоторые привыкают, как пристяжные в тройке, так и бегут рысцой рядом, как моя мама, а я не смогла. Наверно, это сказалось мамино подсознательное желание вырваться из этого замкнутого порочного круга, дать мне хорошее образование и показать другие грани и возможности жизни, но – увы, её затянула трясина номенклатуры и болото окружающее их всех, кто делает эту так сказать «элиту» оной. Мама втянулась и стала такой же, как все манипуляторшой и такой же надменной и уверенной, что её связи всё могут… Она стала такой, какой её сделал и хотел видеть отец, но самое главное, мама решила для себя, что я её собственность и из меня можно лепить всё, что ей заблагорассудится. Что она с успехом и делал и ей это почти удалось.
Лет пять назад мама пришла ко мне очень рано, я еще спала. Я тогда еще работала и уходила после 9 утра на работу. Было часов 7 утра.
– Ну, и чего ты тут вылёживаешься – завелась она с порога, увидев меня заспанную в пеньюаре.
Я ничего не смогла ей внятного ответить. Стою, смотрю на неё и соображаю, что случилось и каким домкратом маму, так рано подняло с постели. Она раньше 11 часов не встаёт, пока всех не обзвонит.
– Мама что случилось? Что с папой? – спрашиваю я, хотя понимаю, если бы что-то с папой случилось, она бы уже все телефоны оборвала.
– Нет! С папой то всё в порядке, а вот что с тобой? Почему ты в постели и спокойно спишь, когда твоего мужа дома нет? Я бы уже всех обзвонила и всех на уши подняла? Ты что, его