Место считалось мрачным, но привлекательным
Молодую пару приютил фундамент недостроенного морозильного цеха, располагавшийся за железной дорогой, под откосом, на пустыре. Место считалось мрачным, но привлекательным. Темный зал с высоким потолком пустовал глубоко под землей. Если не считать расположившегося в углу загадочного бесформенного шкафа с мутными стеклышками, трубочками и никелированными ручками, там ничего не было. По потолку вдоль стен тянулись ржавые трубы системы охлаждения, от них веяло морозцем. В подвал вели два узких входа-отверстия в бетоне с железными, склизкими от влаги лестницами. Внутрь не проникал ни один звук с улицы.
Воскресный вечер июня 1982 года казался Лидочке романтичным. Игорек щеголял в синем рабочем комбинезоне, вязаной зеленой шапочке и грубых ботинках. Парень покуривал папиросы «Беломор» и травил уморительные байки из жизни цеха. Лидочка хохотала, смотрела на любимого блестящими от счастья глазами через смешные круглые очочки. Они отправились к фундаменту, взявшись за руки. Спустившись в темный зал через левый ближний вход, влюбленные зажгли принесенную с собой свечу, обнялись и примолкли. Возникла легкая неловкость, ведь настоящей близости между ними еще не случилось. Чтобы развеять стеснение, Лидочка завела отвлеченный разговор.
– Знаешь, Стасин, – начала девушка шепотом, – мне приснился сегодня ужасный сон, как будто еду я в метро, одетая в синее платьишко, а вместо туфель старые лыжные ботинки с красными шнурками. Читаю газету «Правда». Потом очутилась в другом сне. Сижу в незнакомой комнате в кресле и сплю как дура. На мне ничего нет, лишь синий купальник надет и опять эти дурацкие лыжные ботинки. Рядом, тоже в кресле, спит красивая незнакомая женщина и купальник точь-в-точь как мой. Охренеть! Понимаю, что сплю, и мне дико. Тут я снова оказываюсь в первом сне. Продолжаю ехать в метро и читать газету. Думаю, вот интересно, как можно читать газету, если я сейчас сплю в квартире. Невыносимо, и я никак не могу проснуться и понять, где нахожусь на самом деле. Хочется вернуться в первый или во второй сон, но невозможно. Навсегда застряла в пустоте между ними, понимаешь?
– Так ты в итоге проснулась или нет? – спросил Игорек.
– Да, свинтус ты мой, иначе как я бы с тобой тут шушукалась? – засмеялась Лидочка.
– Ты проснулась из второго сна в третий, – нежно сказал Игорек.
Лидочка так жадно впилась губами в пухлый верблюжий рот Стасина, как если бы хотела спасти парня после утопления. Игорек начал расстегивать медные пуговки на синем платьице-халатике. Одну за одной…
Неожиданно