Анатолию пришла в голову только одна-единственная и притом глупейшая мысль: «Лопнет или не лопнет?» Но старушка перестала дуть в трубку и замерла не шевелясь. Неожиданно она отчетливо произнесла хриплым старушечьим басом:
– Пятый этаж, квартира семьдесят шесть.
Анатолий остолбенел, страх и удивление охватили его. Бабулька повторила реплику подобно упрямому механическому автомату:
– Пятый этаж, квартира семьдесят шесть.
Не понимая, что делает, Бегунов встал со скамейки и вошел в ближайший открытый подъезд кирпичного дома. Пахнуло сыростью, прохладой и затхлой гнилью. Анатолий поднялся по лестнице на пятый этаж и увидел квартиру №76 с деревянной дверью, окрашенной бордовой облупившейся краской, с медным тусклым номерком сверху. Дверь была приоткрыта. Юноша вошел в прихожую. Квартира походила на коммунальную: виднелись двери комнат жильцов, на грубом табурете примостилось пустое оцинкованное корыто, сверху висел электрический счетчик. Справа располагалась грязная кухня с замызганной газовой плитой. Никого внутри нет. Анатолий вошел в одну из комнат, там стояли старый продавленный диван и видавший виды исцарапанный письменный стол. На столе вырисовывался матовыми боками телефонный аппарат. Стоило только взгляду упасть в его сторону, телефон резко затрезвонил в тишине квартиры.
Анатолий, продолжая быть заторможенным, начал считать звонки: «Один, два, три, четыре…» На пятом звонке Бегунов робко снял трубку. «Алло», – пугаясь звука собственного голоса, выговорил он. Трубка отчетливо и громко продекламировала с дикторской расстановкой: «Система ка-ха-пять-эм-восемь-бэ, левый выход, повторяю, система ка-ха-пять-эм-восемь-бэ, левый выход» – и тишина. Анатолий положил трубку и повернулся в полной нерешительности. В это время в дверях появилась худенькая и костлявая девушка. Вид ее, прямо скажем, настораживал. Дело в том, что девушка забыла надеть платье. Лишь синий купальник, натянутый как парус на костях, прикрывал тело. Старые лыжные ботинки с красными шнурками на ногах девушки особенно бросились в глаза. Незнакомка подошла вплотную к Анатолию и нежным проникновенным голосом, глядя прямо в глаза сквозь круглые очочки, произнесла:
– Тебе пора на выход, родной, пора, пора…
Бегунов выбежал из квартиры, кинулся вниз по лестнице, вылетел как пуля из подъезда на улицу и устремился сам не зная куда, прочь из таинственного двора. Пробежал несколько домов, остановился отдышаться. Вокруг по-прежнему ни души. Обстановка показалась еще необычнее, чем раньше,