Начало. Анатолий Главацкий

весь он от мяса до последней шерстинки и оставшейся остриженной шкуры пошёл в дело. Кормились мы и с огорода, в котором, что только ни выращивали – всевозможные виды овощей и фруктов. Промышляли с мамой разные плоды в лесопосадках, окружающих деревню, и в лесу. Мама была очень экономной и бережливой хозяйкой – у неё ничего не пропадало.

      Мамин самогон из сахарной свёклы – это была ходовая валюта на все случаи жизни. И, конечно же, «мыльный бизнес» – самый тяжёлый и самый денежный.

      Я к тому это всё повторяю, чтобы ещё раз напомнить: к папиному приходу домой (о его одиссее ещё будет отдельный рассказ) мама сумела скопить десять тысяч рублей. Он же вернулся практически без ничего. Их эшелон, шедший из Германии, на территории Польши (и, по всей вероятности, не случайно) столкнулся с шедшим навстречу грузовым составом, к счастью, пустым. Тем не менее произошла большая авария, часть вагонов улетела под откос, часть осталась на путях. Плюс ко всему этот эшелон был ещё обстрелян и ограблен дружественными поляками.

      Замечу для непосвящённых: по рассказам отца, да из истории хорошо известно, что в Германии после подписания акта о капитуляции никаких партизанских действий против советской армии не наблюдалось, а вот в той же Польше, Прибалтике, Западной Украине ещё не месяцы, а годы усмиряли борцов с Советами дивизии НКВД.. Но это так, к слову…

      Главное, что папа вернулся «выжий», как я тогда говорил. А скопленных мамой десяти тысяч рублей хватило на то, чтобы купить тёлочку. Я назвал её Мойка. Она росла у нас, пока не стала коровой. И тогда нашей семье жизнь по-настоящему улыбнулась: корова в ту пору была кормилицей – спасительницей крестьянской семьи. У нас на столе появились собственные, от своей коровы, молоко, сметана, творог, масло.

      Мы, дети, особенно ждали, когда Мойка отелится, а мама надоит первое молоко и сварит молозиво. Ничего вкуснее я в то время не ел. Резали его на кусочки и вкушали как высшее лакомство.

      А ещё с появлением у нас коровы расширились и мои хозяйственные обязанности. Весной, когда поднималась молодая трава, коров выгоняли в степь. Пасли их специальные пастухи, обычно пришлые люди, нередко – бывшие заключённые. После войны вообще наблюдалось большое движение народа.