Пастух повторял, что неизвестные ему люди, назвавшиеся помощниками Гарпага, унесли его несчастного первенца. Куда унесли, не ведает. Просил простить его за то, что не устоял от соблазна оставить живого и здорового ребёнка себе на утешение вместо умершего.
Палачу не пришлось передавать слова пастуха шаху, Иштувегу присутствовал при пытках и сам слышал всё.
Десять лет! Десять лет опасность, что нёс в себе его внук росла! А, он, правитель многих земель, во власти которого тысячи и тысячи подданных оказался обманутым! И кем? Ничтожным рабом, низким пастухом его собственных стад! И ещё человеком, кому всегда доверял, как себе, поверял тайны! По вине иль недосмотру Гарпага сын Манданы жив?!
Иштувегу подавлен, у него такое ощущение, словно его предали те, на кого он надеялся. Впрочем, почему словно, шах именно так воспринял откровения, вырванные пытками у несчастного пастуха. Его наполнила обида, больше похожая на осознание, что его предали. Отныне царь считал, что долгие годы был обманут Гарпагом, и теперь уж никому не может доверять. Иштувегу негодовал и думал о мести.
V
Толкователи снов спустя почти одиннадцать лет спешили на зов правителя Великой Манды. Опыт многих поколений сконцентрировался в их знаниях. Но смертные, даже многознающие во власти богов. И, если человек ошибается в своих выводах, не божественные ли силы спровоцировали неверное решение, чтобы осуществить свой замысел.
Шах от прежнего мнения не отступил и всё ещё непреклонен, если угроза для его державы остаётся. Гарпаг нарушил приказ, так кто-нибудь другой исполнит. Ведь мальчишка для всех – сын пастуха. Гарпаг, конечно поплатиться, но сейчас важнее выяснить предначертанное для мальчишки.
Толкователи-маги совещаются. Иштувегу ждёт. То прогуливается по комнате, то подойдёт к окну, обозревает окрестности. Но видит ли чего? Его гложет забота, как поступить с пастушком, то бишь с сыном Манданы?
VI
– Опасность миновала, – вердикт толкователей-магов.
– Из чего следует ваш вывод?
– Дети выбрали Куруша, шахом, – молвил старейшина толкователей. – Среди мальчишек, сыновей сановников, значимых и богатых людей Манды он стал владыкой. Пророчество исполнилось.
– Но это лишь игра, – усомнился Иштувегу.
– Именно на Куруша пал выбор детей, несмотря на то, что они знали его как сына пастуха, но провозгласили своим шахом. Пусть даже в шутку. Дети часто подсмеиваются друг над другом. И, чтобы высмеять сына пастуха необязательно нарекать его шахом. Однако они сделали именно это. А Куруш свою роль воспринял серьёзно и стал проявлять власть, свойственную правителю над подданными и данниками. Таким образом, претворились