– Да, – Эрнест скрестил руки на груди.
– Сколько их здесь? – спросил я.
– Более семнадцати тысяч, – уточнил он. – Обычно бывает больше.
– Семнадцать тысяч? – переспросил я.
– Более семнадцати тысяч, – еще раз повторился Эрнест. – Этот молодой человек изменил жизни более семнадцати тысяч человек или еще изменит.
– Чем же он занимается, черт возьми? Врач? Ученый? – я не унимался.
– Продавец в книжном магазине, – ответил Эрнест. – Не переживай, в твоем компасе взаимосвязанных душ куда больше.
– Сколько же? – спросил я, наблюдая за тем, как на чрезвычайно сложном графике меняли свое местоположение красные точки.
– Сорок три тысячи семьсот сорок семь, если быть совсем точным, – ответил Эрнест. – Хотя в твоем досье указано сорок три тысячи семьсот сорок восемь. Но, видимо, какая-то ошибка. Хотя план и факт, как правило, все-таки совпадают.
– Почему так много?
– Ты не поймешь этого, пока не увидишь само Триединство компасов и всю систему бесконечного множества взаимосвязей и точек пересечения, – Эрнест снова щелкнул пальцами, и на стене появилась маленькая проекция компаса. Он развел пальцами и увеличил масштаб одной части. Небрежно он снова построил какие-то проекции и соединил две системы координат, наложив одну на другую.
– Вот собственно и оппонент нашей души, который оказался восьмого сентября в семнадцать часов на Грин Стрит, 9, – Эрнест указал еще на красную точку. – Дай мне одну секунду.
Он снова щелкнул пальцами, и перед нами появилась еще одна миниатюра – компас души, которую я видел в предыдущем зале. Он свел руки, объединив две компасные системы, и я, наконец, понял какова теория на практике.
– Ну, собственно вдаваться в то, что они между собой не поделили, у нас сейчас особо нет времени, да и без компаса Мироздания определить это все равно невозможно, – он хлопнул в ладони и проекции компасов исчезли.
– В третьем зале – компас Мироздания?
– Да, он самый, но система символов там совершенно иная и засекречена настолько, что кроме того, что она доступна лишь ограниченному числу представителей Юрисдикции небес, я не знаю ничего даже того, кому именно она известна.
– Слишком много тайн в мире, в котором их быть не должно. Я думал, что обо всем узнаю, когда умру, а вместо этого вопросов стало лишь больше.
– Есть восьмой уровень, о котором вообще никто ничего не знает, и даже до сих пор никто не уверен, что он существует, – поправил меня Эрнест. – А тайн здесь и правду хватает.
* * *
На то, чтобы пройти третий зал нам потребовалось больше получаса, компас Мироздания располагался на нескольких уровнях. Символы в компасе на самом деле были иными, нежели в предыдущих двух, их было значительно больше, и они были куда более сложными – напоминали больше не символы, а иероглифы внеземного происхождения, которыми в общем-то они и являлись.
Я шел не спеша,