– Не довела, но у нас был план на случай экстренного бегства. У нас всегда был план, – начала оправдываться я, – и он сработал, потому что сейчас я здесь. Живая! Только благодаря ей!
Я защищала Келли как могла, мне не нравились эти намеки. Он понял, и вид у него стал растерянный.
– Прости меня. Конечно, ты права. Я не имею права судить Келли и ее решения. Она справилась лучше, чем мы могли бы ожидать, и лучше, чем я сам. Она смогла сделать невероятное и прятать тебя целых шестнадцать лет. Даже я не знал, где ты. Значит и он не знал.
– Он? – я растерялась.
Рейнер снова вздохнул.
– Давай присядем, – и указал на небольшой кожаный диванчик в глубине кабинета. Он занес руку над моим плечом, будто желая развернуть в нужном направлении, но передумал и не закончил движение. Я расслабилась, когда волна его эмоций так меня и не коснулась. Свело челюсти от опасения и любопытства одновременно. Впервые желание дотронуться до другого человека и испытать его эмоции перевесило страх потерять себя.
Диван неожиданно оказался упругим и прохладным. Я провела по нему ладонью. Никогда раньше не сидела на кожаных диванах.
Подняв глаза на отца, я наткнулась на его напряженный взгляд. Он нервничал. Я постаралась придать лицу как можно более благожелательное и доверительное выражение, чтобы ему помочь, хотя нервничала не меньше.
– Я родился в местечке Торхау в Этерштейне. – Начал он. – Это небольшая страна между Австрией и Германией. Моя мать София работала школьной учительницей, а еще – была волонтером при Фонде ООН, помогала детям. Так они и встретились с моим отцом, на одном из благотворительных мероприятий ЮНИСЕФ9. Много лет скрывали отношения, даже когда появился я, но, в конце концов, все стало достоянием общественности. После этого им пришлось пережить много неприятных моментов: осуждение, пересуды, унижение. Но мой отец поддерживал маму до самой ее смерти.
– А почему…, – я запнулась, пытаясь разобраться в шквале информации, – почему они просто не могли быть вместе?
Отец вздохнул.
– Мой отец – король Этерштейна. За пять лет до встречи с моей матерью он женился на датской принцессе Луизе Саксен-Альтенбургской. Это был династический брак, и… – он задумчиво посмотрел на меня. – Ты знаешь, что такое династический брак?
Я ошарашенно кивнула. Я прочитала много исторических романов, но разве сейчас так бывает? Хотя, наверное, этот король уже старый, и его свадьба состоялась несколько десятилетий назад. Все, что я слышала, казалось невероятным.
– Я рос в Торхау, – продолжал отец, – мама, по-прежнему, работала в школе, а отец приезжал к нам так часто, как позволяли обязанности. У меня был сводный брат Эрик. Старше меня на пару лет. Его растили и воспитывали как следующего правителя. Когда мы вступили в пору юности, отец нас познакомил и, как ни странно, мы нашли общий язык. Эрик обладал умом и здравым