– Я… Я не знаю, – мой голос казался чужим. – Я так долго ждал этого случая, так сильно хотел хоть с кем-нибудь поговорить, чтобы мне ответили на все эти бесконечные вопросы. И вот теперь даже слόва нормально сказать не могу.
И, действительно, на каждый произнесенный звук нещадно уходили остатки сил. Безумная слабость навалилась на меня. Казалось, еще чуть – и мой позвоночник, не выдержав, надломится отчаянием, изведанном в золотом лабиринте. Одно только воспоминание о поле вызывало тошноту.
– Долго, говоришь, ждал ответов? – переспросил старик. – А как долго?
– Не… Не знаю, – пожал я плечами. – Долго, и все. Просто, чем дольше поезд нес меня куда-то, чем больше мест я видел, тем странности и порождаемые ими вопросы становились все сложнее.
– Долго и все, – опять повторил за мной старец, а затем, после коротких раздумий приказал, – расскажи-ка о себе.
Я послушно приступил к пересказу своей небольшой и в принципе ограниченной жизни проводника: о непонятном составе без локомотива; о появляющихся и исчезающих вещах; о местах остановок; о неудачных попытках побега; о буднях, окруженных сплошными недоразумениями и загадками; о бессмысленном выполнении своих никому ненужных обязанностей.
Как ни странно, но сага вышла внушительная. Хотя, казалось бы, сколько той жизни – раз-два и обчелся! Пока я привыкал беседовать с другим человеком, дед внимательно слушал не шелохнувшись. Хотя меня интересовала реакция незнакомца на мой рассказ, я так и не посмел взглянуть в его сторону. Сам не знаю, чего боялся.
– …И думал, что, одолев поле, встречу что-то или кого-то, для кого был построен этот полустанок. Правда, все оказалось не так просто, как предполагал в начале пути – пробираясь сквозь эти джунгли, отчаивался тысячу раз. Думал: никогда уже не выберусь из…
– Поле Отчаянья, – перебил меня старик.
– Что?! – опешил я.
– Поле Отчаянья – так это поле зовется.
– Почему? – удивился я.
– А ты как думаешь? Ведь только что сам говорил, – в голосе старика явно слышалось раздражение. – Не знаю, для чего оно нужно именно здесь, но это факт.
Я смотрел на гаснущее пламя. Света все меньше…
– Оно не выпустит никого, пока не доведет до отчаянья – в этом его суть.
– Но зачем?
– А ч-черт его знает! – старик развел руками. – Может, оно так проверят?
– Проверяет? – еще больше удивился я. – На что?!
– На что. Для чего. Зачем. – Передразнил дедуля. – Может, хватит глупить? Начинай головой думать! Мозги на что?!
И в самом деле, я даже не старался разбираться, просто желая получать готовые ответы.
– Проверка, – решил предположить. – Смогу ли я испытывать отчаянье. Проверка на выдержку и силу.
– А точнее – на слабость, – поправил он. – Только слабые способны добраться сюда.
– Но поче… – начал было я, но сам прервал очередной необдуманный вопрос. – Сюда могут добраться