Французское сырное блюдо, честно говоря, меня не восхитило, хотя посидели мы неплохо. Я взял бутылку хорошего вина, и мы как истинные аристократы продегустировали и то, и это, стараясь говорить друг другу только приятные вещи. Но в самом конце наших посиделок меня неприятно кольнуло, когда я с Линой договаривался о следующем её приезде ко мне, а Таня вдруг сказала ей: «Не забудь про четверг». Я, чтобы показать, что я это заметил, но не придаю этому значения, тут же попытался пошутить: «О, у тебя свидание? И как он?» Лина ответила в том же тоне: «О, он исключительно хорош!»
И шутки не получилось. У меня стало тягостно на сердце, но виду я всё-таки не подавал и продолжал нести какую-то чушь. И хотя вроде бы смехом всё и рассосалось, но Лина всё-таки исключила четверг, не объясняя мне – почему. Отговорилась то ли шуткой, то ли вообще промолчала, «не заметив вопроса». Уходя, я подумал, что она всё больше стала напоминать мне двух подруг, которых я про себя окрестил «подольскими невестами».
Подольские невесты
Невесты бывают разные. Особенно интересными экземплярами мне показались две невесты из Подольска. Парочка эта собственно состояла из двух подруг. Но познакомился я с ними не одновременно, а по одной. Вернее, я познакомился сначала с одной, а потом эта одна познакомила меня со второй. Такое извилистое изложение сути, наверное, отражает сложность моего знакомства с ними. Тут придётся начать издалека.
Это было как раз в те времена, когда мы с Ангелиной разорвали отношения друг с другом, позапрошлой зимой, и я изнывал от избытка сексуальной энергии. Я тогда ещё работал, как я говорил, в издательстве, но по причине безденежья уже подрабатывал временами извозом. И вот я как-то вёз в ближайшее Подмосковье девушку с гитарой в чехле, бардессу, так сказать. А к девушкам с гитарами я очень неравнодушен. Хотя, собственно, и без гитар тоже. Короче, я вовсю пытался клеиться к ней, как обычно, поря всякую чушь, зная по опыту, что именно на чушь они почему-то и падки, причем даже самые умные. Главное в этом деле – вызвать у неё улыбку, а уж если дело дошло до смеха, то, считай, можно ждать более интимного продолжения знакомства.
В этот раз бардесса, которую, как оказалось, звали Лилиана Дроздова, мило улыбалась на мою чушь, но до смеха дело не доходило. Я извивался перед ней, как мог, лепя, например, вопросы типа, а не родственница ли она известному телевизионному животнолюбу