Но апофеоза беспринципности сочинитель достигает в обращении к сыну прославляемого им героя. Он призывает его брать пример со своего достойного отца и прибавляет: «Суетная гордость, роскошь и прочие низкие страсти да не овладеют тобою!» Однако, как мы видели, эти страсти были присущи именно Александру Данилычу, причем в поистине непомерных масштабах. А ведь Меншиков был не только знаком с этим панегириком, но и оплачивал его! Что ж, значит, не ведал или не хотел ведать, что творил.
Герб Меншикова с княжеской короной сопровождался девизом: «Virture dure comite Fortune», что означает: «Ведет доблесть, сопутствует удача». И действительно, удача долгое время сопутствовала светлейшему. И во время царствования своей «давней подруги сердца» Екатерины I он стал практически единоличным правителем империи. Умирающая государыня дала свое согласие на брак будущего 12-летнего императора Петра II с дочерью Меншикова Марией.
Когда вступил на престол Петр II, он осыпал будущего тестя новыми милостями – орденами, подарками, увеличил домашний штат прислуги Меншикова до 322 человек, предоставил ему 22 гребца и 39 матросов (это если его светлость пожелает передвигаться по воде). Казалось, все было на руку самовластью светлейшего. Но здесь он совершил роковую ошибку – приблизил к Петру II Долгоруковых, которые воспользовались этим, чтобы вместе с канцлером Андреем Остерманом настроить юного императора против временщика и самим занять место рядом с самодержцем.
Однако в то время, когда Долгоруковы старательно чернили Меншикова перед августейшим юнцом, Александр Данилович тяжело болел, а поэтому ничего не знал об их интригах. Он пережил клиническую смерть. Не знаем, что именно открылось тогда князю (тайну он унес с собой в могилу), но это полностью изменило его жизненные ориентиры и ценности. Поняв, что оказался на пороге смерти, он покаялся в грехах своей прежней «роскошной» жизни. Он вдруг стал другим – смирил гордыню, перестал цепляться за власть. И даже собственными руками подготовил свое низложение – покаявшись, он распустил всю свою личную охрану. А его охранял элитный Ингерманландский полк, для которого генералиссимус Меншиков всегда был кумиром. С такими-то богатырями не справились бы со светлейшим никакие клевреты Долгоруковых! Но сделал он это совершенно осознанно – чтобы все поняли: никаких честолюбивых помыслов у него больше нет. Изменилось и его отношение к щегольству, которое он теперь почитал суетным.
9 сентября 1727 года государственная служба Меншикова