Свидетельства о покровительстве Пресвятой Богородицы Русскому монастырю на Афоне. монах Арсений Святогорский

и опустил; он весь переменился так, что отец Арсений испугался своего ответа. Повторив вопрос и как бы не веря слышанному, бей стал подробнее спрашивать о Руссике, говоря: «Там живут русские, как же вы туда зашли и сколько там русских?» Не без робости разъяснил отец Арсений, что хотя точно есть русские в этом монастыре, но живут в нем греки – подданные Турции, и игумен – грек. Живут же русские спокойно и миролюбиво. Еще сомневаясь, бей сказал: «Как же нам донесли и султану известно, что в Руссике одни русские в огромном числе, так что мы считаем их здесь, на Афоне, в тысячах, что они первые возмутители и виновники общего восстания и прибытия Чама на Афон?» и пр. и пр. Здесь отец Арсений изложил подробно, как было дело, и дополнил, что русские на Афоне этого не могут сделать, что они в распоряжения вовсе не входят и в правлении не участвуют[15], потому им призвать Чама или делать возмущение нельзя, тем более что их нет и на десятую долю, сколько донесено правительству. Успокоившись, бей объяснил, в свою очередь, что, вступая на Святую Гору, они имели в виду Руссик как главного врага политического и центр возмущения, а потому готовились примерно наказать его за восстание против султана, о чем говорил он везде и всем не обинуясь.

      Выслушав объяснения и убедившись во многом касательно намерений афонцев, бей еще более успокоился и дал слово ускорить с донесением в Стамбул о всём, что он узнал теперь, и хотя оно противоречит прежним его донесениям, но, имея повторение от правительства о точнейшем дознании, считал возможным это сделать. Депутаты наши были отпущены беем миролюбиво и с обещанием милости от султана. Это и было сообщено старцам благой вестью, что гроза еще не допускается Матерью Божией разрешиться над Афоном и есть надежда на пощаду, только чтобы не ослабевали в молитве.