Николенька шагнул вперед и стоял перед князем ни жив ни мертв. Потемкин внимательно оглядел гостя.
– Дерзок! Как смел попасть мне на глаза?
– Батюшка приказал! – твердо выговорил сержант.
– Батюшка! – усмехнулся князь, и на мгновение сверкнули его чистые ровные зубы. – У батюшки твоего кость пошире и хватка похлеще! А ты – жидковат… В шахматы играешь? – неожиданно спросил он.
– Играю, ваше сиятельство, – поклонился Николай.
– Садись! – указал Потемкин на кресло перед шахматным столиком. Сам он удивительно легко и живо поднялся с дивана и уселся напротив Демидова.
Николенька поспешно расставил на доске фигуры. Князь молча оперся локтями на стол, зажал между ладонями свою крупную голову и внимательно смотрел на фигуры. Лоб у него был высокий, округлый. Потемкин поднял приятно выгнутые брови и глуховато предложил:
– Начинай, Демидов!
Николенька украдкой взглянул на руку Потемкина. На большом пальце князя блестел перстень из червонного золота, тонкая змейка, сверкая чешуей, обвила перст, глаза ее – из алабандина, а на жале искрой брызнул вкрапленный адамант. Пониже змеиной головки сиял камень хризопраз…
– Что же ты медлишь? – повторил Потемкин, и Николенька, быстро сообразив, передвинул фигуру.
Мисс Джесси не раз удивлялась преуспеванию питомца в шахматной игре. И как пригодилось это искусство Николеньке сейчас!
Потемкин двинул офицера, но Демидов, помедлив лишь минуту, понял его ход и передвинул пешку…
Погруженные в игру, они забыли обо всем. Казалось, все сосредоточилось на шахматной доске. Где-то звонко пробили куранты. Адъютант исчез…
Потемкин изредка отрывался от фигур, изумленно разглядывая Демидова. Николенька не щадил самолюбия князя: беспощадно наседал и, сделав неожиданно удачный ход, весело объявил:
– Мат королю!
Князь вскочил, сбросил со стола шахматы. Голубой глаз его сверкнул, лицо налилось темно-сизым румянцем.
– Как ты смел позволить себе это! – взбешенно закричал он.
– Ваше сиятельство, игра велась по чести! – смело глядя Потемкину в глаза, вымолвил Николенька.
– Да я всегда выигрывал! – закричал князь и, ероша волосы, возбужденно прошелся по комнате.
– Я не знал здешних порядков, – учтиво ответил сержант.
– Шельмец! – не унимался Потемкин. – Выходит, меня надували?
Он набежал на Демидова, но юнец бестрепетно стоял перед ним, не сводя влюбленных глаз.
– Не нашелся покривить душой. Виноват, ваше сиятельство! – чистосердечно признался Николенька.
Внезапная улыбка озарила лицо Потемкина. Он засмеялся и хлопнул Демидова по плечу.
– Молодец! Потемкина не побоялся. Ай, молодец! Прямая душа! – Он снял с руки перстень – золотую змейку – и вручил сержанту: – Бери и уходи немедля!
Николенька откланялся и стал отступать к двери. Они вдруг сами распахнулись, и перед Демидовым предстал улыбающийся адъютант. Провожая Николеньку