Возле дома девушки он остановился и замер, будто прислушиваясь к тишине ночи. Ли собралась уйти, но Эрик удержал ее руку и шепнул: «Так, имей ввиду: твоя мать в курсе о книгах из тайника. Сегодняшний сверток у меня, приходи, когда захочешь.»
Лиэнн беспомощно оглянулась на свои окна. Неверное пламя свечи тревожно маячило за тонкими занавесями: мать не спит. Вероятно, он прав, поскольку обычно она ложилась, как и все жители Общины, с заходом солнца. Это было одним из непреложных правил распорядка поселка.
– Эрик, как… – обернувшись к магу, девушка замерла в оцепенении: его уже и след простыл. Она стояла перед калиткой одна.
Не надеясь войти незамеченной, Ли не стала красться и шумно распахнула дверь. Мать вышла к ней из комнаты, подперев руками бока. Поза читалась легко и знаменовала грядущую взбучку.
– Явилась… – процедила Рита. – И откуда же?
Лиэнн понимала, отпираться бессмысленно: часть правды необходимо раскрыть.
– Я ездила к отцу.
– Судя по всему, не первый раз, да и уезжаешь от него не с пустыми руками. Книги он покупал тебе?
– Да. По моей просьбе.
– Ох… – Рита потерла ладонью лоб. – Ты же знаешь, что это запрещено! Неужели литературы из библиотеки поселка тебе не хватает?
– Я уже прочла оттуда все, что меня интересовало.
– Ты считаешь, что книги Континента будут тебе полезны?
– Я не смогу узнать об этом, если не прочту хотя бы некоторых.
Отнятая от лица, рука матери сжалась в кулак.
– Больше ты ничего не прочтешь! Ты меня позоришь! На занятиях препираешься с Ближайшим, сбегаешь в город к Майклу, да еще этот тайник с литературой Континента – и все в один день! Тебя приняли обратно в Общину только благодаря мне, но ты и не думаешь ценить этого! Молись, чтобы моей протекции хватило и Совет завтра не обязал тебя покинуть остров без права возвращения! Какая же ты поганка… разве для того я воспитывала единственную дочь?!
У девушки нехорошо подвело живот. Лиэнн не предполагала, что подобное решение может быть принято только из-за наличия запрещенных книг, и в ее планы вовсе не входило быть изгнанной. Страх камнем осел в желудке, к горлу подступила тошнота… однако в памяти возник силуэт Эрика на фоне поблескивающего в лунном свете моря, и, как наяву, прозвучали его слова: «Никогда ничего не бойся». Неожиданно для самой себя Лиэнн прервала гневную тираду матери:
– Почему Верховный не берет тебя в жены?
Обвинения оборвались на самой высокой ноте. Кровь отхлынула от лица Риты, она пошатнулась, как от удара, и отступила на шаг. Тряхнула головой, взглянула на дочь, словно не узнавая ее, затем выдавила тихо, почти шепотом:
– Что?..
– Почему он не женится? Я знаю, что у вас отношения. И отец тоже знает об этом. Ведь Верховный – поборник неукоснительного соблюдения традиций.